Кен Бруен - Убийство жестянщиков

– Ба, глазам не верю, Джек Тейлор молится.

Святой отец Малачи собственной персоной, с самодовольной улыбкой на лице. Он с остервенением приканчивал очередную сигарету. Я сказал:

– Все курите.

– Я только что был с твоей матерью.

– Надо же, ты меня шокировал.

– Шокировал? Бедняжка в глубоком горе с того момента, как тебя увидела. Придумал же… дать ей зубы.

– Это мои зубы.

Он воздел глаза к небесам, как бы прося: «Господи, дай мне силы!» Здорово насобачился. Их этому в духовной школе учат. Он сказал:

– Она никогда этого не переживет.

– Гм. Полагаю, она оправится.

– Что могло заставить тебя так поступить?

– Спиртное, святой отец, спиртное руководило мною.

Он автоматически поднял правую руку – перекреститься. За столько лет жест стал машинальным. Я улыбнулся, заметив, как он одернул себя. Я повернулся, чтобы взглянуть на статую, и спросил:

– Если я стану утверждать, что видел, как она шевельнулась, поможет ли это делу?

Он вытянул свои «Мейджорс», достал одну сигарету и с остервенением затянулся, как будто хотел проглотить ярость. Я сказал:

– У меня хорошие новости для мамочки.

– Ты уезжаешь из города?

– Нет, но я женился.

– Что?

– Но она уезжает. По правде, уже уехала.

– Ты женился, и твоя жена уже уехала?

– Вкратце именно так.

Он швырнул окурок в грот и сказал:

– Ты определенно помешанный.

– Зато не скучный, так ведь, Малачи?

– Катись ко всем чертям.

Когда он уходил, я крикнул вслед:

– Где же благословение?

Проходившая мимо местная женщина сказала:

– Молодец. Этот поп слишком много на себя берет.

Я помолился за Кики, правда вкратце.

В пабе «У Нестора» Джефф спросил:

– Ты ее нашел?

– Уехала.

– Уехала?

– Вернулась в Лондон.

– Господи, Джек.

– Где Кэти?

– Она на тебя сердится. Не трогай ее несколько дней.

Он налил мне пинту и сказал:

– За мой счет.

– Спасибо, Джефф.

– Что собираешься делать?

– Встречаюсь с Киганом.

– С кем?

– С детективом сержантом Киганом из лондонской городской полиции.

– В Лондоне?

– Нет, на набережной, в пабе, примерно через час.

– По делу?

– Он сам деловой, дальше некуда.

– Забудь, что я спросил, забудь, что я вообще о чем-то спрашивал.

Часовой был на месте и не сводил с меня глаз. Я спросил:

– В чем дело?

– Мне понравилась твоя женушка.

– О господи!

Я направился вниз по Шоп-стрит. Было морозно, но это не остановило уличных актеров. Они работали молча, не в полном составе, но все равно работали. Возле пивнушки «У Эпсона» стоял жонглер, у булочной музыкант, Чарли Чаплин рядом с пивной «У Фини».

Немецкая пара спросила:

– Где нам найти Крак?

Я показал в том направлении, откуда пришел, и спросил:

– А что вы так называете?

В пивной было не протолкнуться. Сквозь общий гвалт я услышал голос, говоривший с английским акцентом:

– Горячий пунш и пинту этой черной жидкости.

Кто еще это мог быть? Чаз, мой румынский друг, отделился от толпы и подошел ко мне, прежде чем я позвал Кигана, и заявил:

– Помнишь пятерку, которую я тебе вчера дал?

– Нет, Чаз, это я тебе одолжил.

– Уверен?

– Да, но ты, наверное, хотел еще одну?

– Ты женился, и твоя жена уже уехала?

– Вкратце именно так.

Он швырнул окурок в грот и сказал:

– Ты определенно помешанный.

– Зато не скучный, так ведь, Малачи?

– Катись ко всем чертям.

Когда он уходил, я крикнул вслед:

– Где же благословение?

Проходившая мимо местная женщина сказала:

– Молодец. Этот поп слишком много на себя берет.

Я помолился за Кики, правда вкратце.

В пабе «У Нестора» Джефф спросил:

– Ты ее нашел?

– Уехала.

– Уехала?

– Вернулась в Лондон.

– Господи, Джек.

– Где Кэти?

– Она на тебя сердится. Не трогай ее несколько дней.

Он налил мне пинту и сказал:

– За мой счет.

– Спасибо, Джефф.

– Что собираешься делать?

– Встречаюсь с Киганом.

– С кем?

– С детективом сержантом Киганом из лондонской городской полиции.

– В Лондоне?

– Нет, на набережной, в пабе, примерно через час.

– По делу?

– Он сам деловой, дальше некуда.

– Забудь, что я спросил, забудь, что я вообще о чем-то спрашивал.

Часовой был на месте и не сводил с меня глаз. Я спросил:

– В чем дело?

– Мне понравилась твоя женушка.

– О господи!

Я направился вниз по Шоп-стрит. Было морозно, но это не остановило уличных актеров. Они работали молча, не в полном составе, но все равно работали. Возле пивнушки «У Эпсона» стоял жонглер, у булочной музыкант, Чарли Чаплин рядом с пивной «У Фини».