Артур Апфилд - Из собрания детективов «Радуги». Том 1.

Бони поднялся из-за стола и встал перед фотографией миссис Брин. Пока он внимательно разглядывал портрет, Кимберли молчала. Не оборачиваясь к ней, он спросил:

— А кто раскрасил кулон?

— Я.

— Отличная работа, — похвалил он, повернувшись к ней. — Кулон точно такой же, как тот, настоящий, который был на вас, когда мы приезжали сюда с Ирвином. Камень, случайно, не из той шахты у Черного колодца?

Серые глаза не дрогнули, но в глубине их упал непроницаемый занавес; руки на мгновение застыли, и это тоже не укрылось от Бони.

— Разумеется, нет. Я его купила. Я ведь получаю часть прибыли от продажи скота. Его мне прислали из Перта. Я обожаю опалы.

— Я тоже люблю их больше остальных драгоценных камней, мисс Брин. У вас есть другие такие, как тот, черный, который был на вас тогда?

— Другие? Нет. Откуда? Почему вы решили, что у меня должны быть другие опалы?

Бони обезоруживающе улыбнулся и напомнил, как она только что призналась, что любит опалы, а не один, определенный опал, который она надевала к своему вечернему платью. Слова его прогнали тень беспокойства, вдруг набежавшую на ее лицо.

— Когда я ухаживал за своей будущей женой, — сказал Бони, — я подарил ей брошь с опалом. Тогда опалы еще не были так дороги, как сейчас. Купить ей второй мне так и не удалось — при таких ценах и налогах просто не могу себе этого позволить.

Кимберли облегченно улыбнулась и простодушно подхватила:

— Правда, правда, это просто ужас, как наше правительство дерет с нас за все на свете. — Улыбка ее мигом пропала, в голосе послышалось негодование. — Вы только посмотрите на военные налоги! Война-то уж сколько лет как кончилась, а люди по-прежнему от них стонут: налог на одежду, налог на грузовики, налог на бензин — что ни возьми, на все налог.

— Да, при таких поборах трудно свести концы с концами, — согласился Бони.

— Еще бы! Бедняки еле перебиваются, а правительство только и знает, что само себе жалованье повышает… Чаю еще хотите?

— Благодарю.

— Угощайтесь тортом.

— Ну, у вас, фермеров, все же есть возможность кое-что приберечь, — пробормотал он, отрезая себе торта. — А вот у меня налоги вычитают из жалованья еще до того, как я его получаю.

— Да какие там возможности. Скотобойня с нами чеками расплачивается, а они сначала через банк в Дерби проходят. А ваша жена настоящая леди?

— Ну, не такая уж она важная леди, — серьезно ответил он. — Но она читает лучшие книги и недурно играет на фортепьяно. У нас с ней трое сыновей. Старший, Чарлз, учится в университете — хочет стать врачом-миссионером. Я уверен, что моя жена, так же как и я, будет очень рада вам, если вы когда-нибудь приедете в Брисбен.

— Правда? — по-детски обрадовалась она. — Ой, я так хотела бы съездить в Брисбен и поболтать с ней о всякой всячине. А по магазинам меня поводить она не откажется?

— Откажется? Она?! Да ей дай волю, она из них целыми днями вылезать не будет.

Кимберли взяла сигарету и зажгла спичку, прежде чем Бони успел предложить ей огня.

— А ваша жена сможет… ей не будет трудно… она покажет мне, где можно сделать хорошую прическу?

— Ну конечно! И еще она сводит вас в театр, в кино. Вы когда-нибудь были в кино?

Кимберли покачала головой. Перед глазами ее проносились видения, одно прекраснее другого.

— У этих актрис в журналах… — промолвила она почти шепотом. — У них такие чудесные платья… и прически. А меня Джаспер стриг ножницами, как мальчишку. Когда я выросла, Эзра сказал, что так дальше не пойдет, и они велели мне носить длинные волосы, но они мешали работать, и мне надоело вечно их подбирать. Потом Эзра показал мне фотографию в журнале и сказал, что мне надо стричься так, и я разрешила ему попробовать. Сначала он ужас что наделал, а потом ничего, наловчился. Только мне все-таки хочется завивку…

— А по-моему, она вам не нужна. У вас и так изумительные волосы, — заверил ее Бони, и Кимберли зарделась.

— Но с завивкой будет лучше, — упрямо сказала она. — А мне можно будет немного погостить у вашей жены? Я не хотела бы оказаться совсем одна в городе.

— Разумеется. Она будет просто счастлива. У нас ведь нет дочери. Я скажу ей, чтобы она прислала вам письмо с приглашением.

Улыбка стерла остатки тревоги с ее лица. Кимберли встала из-за стола и подошла к комоду, на котором лежала стопка журналов. С минуту или чуть больше она искала нужный номер, потом вернулась к столу и, положив перед Бони журнал, указала пальцем с обломанным ногтем на фотографию знаменитой киноактрисы.