Деклан Хьюз - Цвет крови

— Работа зовет. Еще один клиент, захотевший посмотреть дом. Мне нужно бежать. Шейн может показать вам все, что нужно.

Я посмотрел на нее, не в силах скрыть свое удивление.

— В чем дело? — спросила она.

— Вы уверены, что слишком заняты, чтобы беспокоиться о вашей дочери? — произнес я. — Ваш будущий бывший муж перекинул меня вам, потому что не мог заставить клиентов ждать, теперь вы желаете уйти, потому что не хотите опаздывать на встречу.

— Это работа…

— Что там у вас, два дома на вершине холма с видом на море, которые нельзя упустить? — поинтересовался я. — Мне заплатили, чтобы я нашел вашу дочь; я должен отнестись к делу серьезно, так что было бы мило, если бы ее мать поступила так же. Может быть, вы правы, она только выпускает пар, у нее такой сейчас дикий этап, когда она хочет всех вас шокировать. Но если ее похитили, изнасиловали, унижали, издевались над ней или заперли где-то, испуганную и одинокую? И было бы славно, если бы, найдя ее, я мог с уверенностью сказать, что вы о ней беспокоились, и пообещать, что вы были бы рядом, когда она в вас будет нуждаться.

Джессика Говард покраснела от гнева и принялась орать:

— Да как вы смеете? Кто вы такой, черт возьми, если думаете, что можете говорить со мной таким образом? У меня свой собственный бизнес, мне потребовалось много времени, энергии и воли, чтобы его создать. Я чертовски много работала. И я не могу ставить его под угрозу только ради…

Она в шоке замолчала, сообразив, что́ собиралась сказать. Губы задрожали, округлившись, в глазах появился ужас, сразу стали видны все морщины, и по ним ручьем потекли слезы.

— Мне нужно посмотреть комнату Эмили, — сказал я быстро. Утомительно поспевать за резкими переменами в ее настроении. К тому же меня это сильно раздражало. Мне требовалось побольше пространства, чтобы вспомнить, что напоминало мне ее поведение.

Не переставая рыдать, она провела меня через холл к последней двери слева. Я было подумал, что она собирается сопровождать меня, и уже хотел сказать, что в этом нет необходимости, как снова зазвонил ее телефон, она взяла себя в руки, круто повернулась и направилась назад, в гостиную, легонько посмеиваясь, снова превратившись в деловую женщину.

Комната Эмили не была выкрашена в черный или алый цвет, на полу не оказалось пентаграммы, а в коробке с безделушками ложечки для кокаина; в ящике с бельем я не увидел плеток, не нашел и водки в ее письменном столе. Но было ясно, что тот, кто жил в этой комнате, находился в процессе изменения. Мебель — белая, с золотой каймой, французский антиквариат, кровать бронзовая, покрывало чистое и белое. У окна с видом на море стоял письменный стол. Вид открывался бы, вероятно, потрясающий, если можно было бы что-то увидеть сквозь все сгущающийся туман. По не слишком запыленному прямоугольнику на столе становилось ясно, что там стоял ноутбук; рядом белый телефон без определителя номера. Имелись там записи лекций и учебники по патологии, анатомии и микробиологии; никаких дневников и записных книжек; также проигрыватель и несколько компакт-дисков: Бритни, Кристина и несколько мальчиковых групп. На книжных полках среди яркой детской литературы затерялись две книги Наоми, «Вулф и Клайн» и несколько томов Эллис Миллер, психотерапевта, которая считает, что все мы дети, над которыми в той или иной форме издевались и все это вина родителей. Были там словари по мифологии и фразеологии и несколько книг о предполагаемых свойствах и возможностях применения кристаллов. Ее гардероб и ящики рассказали ту же историю, которую поведал мне ее отец. Три четверти шмоток были довольно скромными, школьными, затем вдруг возникло красное атласное платье, кожаные куртки, чулки в сеточку, туфли на высоких шпильках. В ее шкатулке для драгоценностей я нашел несколько маленьких золотых цепочек, браслетов и пару-тройку медалей за победу в соревнованиях по плаванию. На зеркале у туалетного столика висело множество готических крестов, цепей, бус и браслетов с камнями. Я взял в руки серебряный браслет, украшенный зелеными камнями с красными вкраплениями. Они напоминали уменьшенный вариант тех камней, которые я видел на бортиках садового пруда. На свету красные вкрапления напоминали вены в маленьком зеленом черепе.

Под кроватью я обнаружил великолепно сделанный кукольный домик с зубчатыми стенами, башнями и башенками. Задние двери открывались, давая возможность увидеть обычную кукольную мебель и набор игрушечных фигур. Крыша не открывалась ни с одной из сторон. Домик стоял на широкой деревянной платформе. К нему вела подъездная дорожка, по ее краям — пластмассовые деревья; с задней стороны имелся круглый пруд, края его были сделаны из склеенной гальки. Толстый слой пыли лежал на всем, как прожитые годы; нетрудно догадаться, что играли с этим домиком в последний раз очень давно.