Стивен Кэннелл - Король мошенников

Бино посмотрел на нее и улыбнулся:

— Привет, ты меня еще не забыла?

— Пока нет, — ответила она и протянула ему Роджера. — Твой приятель меня разбудил.

Роджер не захотел сидеть у хозяина и снова прыгнул ей на колени.

— Видишь, какой у него хороший вкус, — сказал Бино. — А будить тебя я его не заставлял. Это он по своей инициативе.

— А ты что, просто сидишь здесь и ждешь?

— Да, решил устроить шоу в духе Дэвида Леттермана. [73] Дэвид Леттерман — ведущий ночной ТВ-программы, куда приглашаются необычные гости, со смешными номерами типа «трюки домашних животных» и пр.

— Я скучала по тебе, — призналась она. — И очень много думала.

— Я тоже, — сказал он. — Извини, что не звонил. Мне просто было необходимо побыть одному и попытаться разобраться в себе. Ведь все, во что я верил, изменилось.

— И причем так внезапно, — добавила она.

— Меня по-прежнему одолевают вопросы… например, чем сейчас заняться, чтобы заработать на жизнь, или как поступить с тем, что осталось от пяти миллионов братьев Рина.

— Они все еще у тебя?

— Да, все, кроме десяти процентов, выплаченных Бейтсам со Свиного ручья и остальным участникам аферы. Понимаешь, что-то говорит мне, что если я потрачу на нас кровавые деньги братьев Рина, то разрушу все, что недавно обрел. — Он посмотрел на Викторию. — Глупо, да? Наверное, я рассуждаю как обыкновенный лох.

— Нет, я думаю, в твоих словах заключен глубокий смысл. Ты не можешь удерживать, не отпуская.

— Тогда поехали, — сказал он. — Иди собирайся. Мне очень нужна твоя поддержка.

Они отправились в Трентон. В это время суток поездка заняла только два часа. Бино остановил машину у входа в Трентонскую детскую больницу.

— Зачем мы сюда приехали? — спросила Виктория.

— Здесь Кэрол работала медсестрой. С утра до вечера не покладая рук, и половину заработка жертвовала на помощь больным детям. Мне и остальным родственникам это казалось откровенной глупостью.

Он вылез из машины, открыл багажник и вытащил два светло-коричневых чемодана.

— Просто не верится, что я это делаю.

Они вошли в здание.

— С кем я могу поговорить по поводу благотворительной акции? — спросил Бино сидящую за стойкой сестру.

Она проводила их к доктору Фостеру, помощнику управляющего больницей. Была глубокая ночь, но он оказался на месте, работал над годовым финансовым отчетом. Бино подошел и поставил чемоданы на его стол.

— Я хочу, чтобы вы оприходовали мое денежное пожертвование. А годовые проценты от этой суммы должны пойти на исследования в области детских онкологических заболеваний.

— Понимаю, — сказал доктор Фостер. — От чьего имени вносится пожертвование?

— От имени Кэрол Сесник. Она работала здесь медицинской сестрой, — ответил Бино и начал заполнять специальный бланк.

Потом открыл чемоданы. Доктор Фостер с удивлением посмотрел на деньги в фирменных банковских пачках.

Бино улыбнулся:

— Не волнуйтесь, эти деньги не украдены. Но все-таки будет лучше, если вы воздержитесь от излишних разговоров.

После оформления соответствующих документов Бино с Викторией вернулись в машину. Доктор Фостер стоял на ступеньках, гадая, кто они такие. Он только сейчас вспомнил, причем очень смутно, круглолицую веснушчатую сестру по имени Кэрол Сесник.

Бино повез Викторию через центр города в квартал развлечений. Наконец он заглушил двигатель.

— Пошли.

Она вылезла из машины. Он как-то странно улыбался.

— Куда мы приехали?

Он повел ее по узкой улочке к салону тату, который назывался «Черный ангел». У входа стояли Джон Бумажный Воротничок с Дакотой Бейтс. Виктория обнялась с ними обоими и внимательно всмотрелась в Дакоту. Та выглядела сейчас неплохо, но следы избиения были еще заметны.

Они вошли в салон.

— Как вы здесь оказались? — спросила Виктория.

— Ребята захотели присутствовать при этом важном мероприятии, — ответил за них Бино и снял с нее наручные часы. Теперь она поняла, зачем они сюда пришли.

Мастер тату, бородатый, украшенный бусами и прочими прибамбасами хмурый человек, трудился недолго.

Плут Роджер вспрыгнул ей на колени и наблюдал за его работой. Наконец мастер закончил и начисто вытер татуировку. Виктория посмотрела на свое запястье и улыбнулась.

Там было написано: «В 17.06.97».

Этот странный символ мошеннической доблести значил больше, чем ученая степень.

— Но я не Бейтс, — возразила Виктория. Ее голос чуть подрагивал от предчувствия.