Уайклифф спустился вниз. Клиффорд сосредоточенно ел, а Джейн стояла у лестницы и ждала.
— Надеюсь, вы увидели все, что хотели?
Теперь казалось, что ей не хочется его отпускать.
Она вышла вслед за ним на крыльцо. Они немного постояли в молчании, разглядывая замусоренный двор фермы, пучки гнилой соломы, птичий помет, покосившиеся сараи, проржавевшие остовы сельскохозяйственной техники.
— Что мне теперь будет? — спросила Джейн Рул. — То есть за Агнес, я имею в виду.
— Вскрытие показало, что она умерла своей смертью.
— И все-таки?
— Способ, который вы избрали, чтобы скрыть ее смерть, и цель, которую вы при этом преследовали, усугубляют вину. И хотя суд, скорее всего, назначит условное наказание, вам необходим адвокат.
Она некоторое время молчала, потом сказала слезливо:
— Век людской недолог. Что будет с ним, когда меня не станет? Что ему тогда делать?
Вопросы она задавала чисто риторические.
— Берти Харви бывал у вас дома? Если не считать приездов за вещами, — поинтересовался Уайклифф.
— Раза два или три он приходил к Агнес вместе с девочкой.
— Имеется в виду Хильда?
— Да. По-моему, Берти с ней крутил шашни, но это не моего ума дело.
— Зачем они приходили к Агнес?
— Мне откуда знать? Это было еще до того, как она помешалась. Она жила своей жизнью, если можно так сказать. Мне она почти ни о чем не рассказывала. Одно время мне стало казаться, что она через Берти распродает кое-какую мелочевку из своих пожитков.
— А одна, без Берти, Хильда часто наведывалась на ферму?
— Часто? Да нет. Раз в месяц, а то и в полтора.
— Вы имеете представление, что могло приводить ее сюда?
— Она приходила не ко мне, это уж точно. Однажды я за чем-то поднялась наверх и видела, что она Агнес читает вслух книжку, а в другой раз она рисовала.
— Рисовала?
— Так мне показалось. Она водила карандашом по листу бумаги, но не писала. Что еще она могла делать, как не рисовать?
— Что же она рисовала?
— Я ей через плечо не заглядывала.
— А Иннес? Он здесь бывал?
— При мне — ни разу, но я ведь не всегда торчу в четырех стенах, так что не могу ручаться.
— Вы много времени проводите вне дома?
— Каждую пятницу я отправляюсь в Сент-Остелл за покупками. Там все дешевле.
Уайклифф кивнул в сторону старенькой малолитражки «моррис-майнор».
— На ней ездите?
— Ну не пешком же хожу! Дотуда добрых двенадцать миль.
Уайклифф подставил лицо под солнечные лучи.
Почему-то ему не хотелось прерывать этот контакт. Но еще более удивляло его, что он чувствовал в себе симпатию, даже своего рода извращенное восхищение перед Джейн Рул, мужественно сражавшейся с судьбой. Что-то в его прошлом роднило их. В детстве, проведенном в деревенской глуши, ему доводилось знавать и таких женщин, как Джейн, и таких безответных дурачков, как ее Клиффорд, и такие же семьи, как Рулы и Клемо, с их преданностью друг другу и неизбежными ссорами, «богатой» родней и бедными приживалами.
— Агнес дорожила своими картинами?
— Она их меняла время от времени.
— На что?
— На другие из своих закромов. Пока у нее с головой все было в порядке, она вообще обожала все в своей комнате двигать с места на место. «Надо поставить сюда мое маленькое бюро, а то этот стол слишком много места занимает», и так без конца. Уж мы с Клиффордом натаскались с ее мебелью вверх-вниз по лестнице.
Уайклифф стряхнул с себя оцепенение и вернулся к своей машине. Из дома Иннесов не доносилось ни звука, но их «ситроен» стоял на том же месте, и входная дверь была точно так же распахнута.
В четверг днем
— Самое время пообедать.
Уайклифф и Керси прогуливались вдоль набережной. Когда они миновали док, ослепительный солнечный свет померк; с юго-запада на городок надвинулись густые облака.
— Погода меняется, — заметил Керси.
— «Сейнер» тебя устроит?
— Вполне.
Паб «Сейнер» им порекомендовал один из местных полицейских. Это заведение располагалось в коротком переулочке и с виду походило на обычный жилой дом. Редкий из «муравьев», как на корнуольском жаргоне окрестили туристов, мог догадаться, что за этой дверью можно выпить пива и неплохо поесть. Жена владельца славилась фирменными блюдами, но их приходилось довольно долго ждать, и сыщики ограничились заурядным мясным пирогом.
Но первым делом Уайклифф заказал кружку светлого пива для себя и пинту горького для Керси.
— От этого супа у меня дикая жажда.
Читать дальше