Валентина Мельникова - Невеста по наследству

Настя приподняла сетку накомарника. Свежий ветерок, дующий с гор из-под туч, отгонял надоедливый гнус, и она с удовольствием вдохнула ароматы позднего таежного лета: чуть горьковатые и терпкие, навевающие светлую грусть и сожаление о прекрасных летних днях, наполненных пением птиц, стрекотанием кузнечиков и счастливым ревом медведицы, пестующей своих малышей...

Огромные заросли чемерицы, аконита и медвежьей дудки со всех сторон окружали лагерь. Солнечные лучи проникали сквозь причудливо изрезанную листву и покрывали истоптанную поляну диковинными тенями, двигающимися, перемещающимися, порождающими странные видения и картины, рисующиеся изощренной фантазией...

Настя разложила на столе, сколоченном из грубых деревянных плах, образцы кварца, добытого из последних шурфов.

- Смотри, Петр, - окликнула она бывшего бабушкиного дворецкого, который служил теперь у них в охране и поэтому из лагеря почти никогда не отлучался, - кажется, не зря мы этим летом комаров кормили!

Петр отложил в сторону мачете, которым он наловчился щепать лучину, разделывать свеженину и даже точить карандаши. Их они изводили в огромном количестве, описывая образцы, вычерчивая карты и составляя схемы расположения шурфов в верховьях Чирвизюля у подножия Супутинского хребта.

- Да, Анастасия Константиновна! - произнес он зачарованно и взял в руки кусок кварца, усыпанный, как будто девичий нос веснушками, вкраплениями золота. - Сколько прожил, никогда такой красоты не видел! - Он оглянулся в сторону хребта и потянул носом. - Чуете, табаком, что граф курит, нанесло? И Терзай, кажись, лает?

Они прислушались. Собачий лай послышался совсем близко, и огромный черный волкодав выскочил на поляну, встал передними лапами на огромную лесину, радостно завилял хвостом и несколько раз оглушительно гавкнул.

- Ах ты, негодяй! - заулыбался Петр. - Думаешь, первым тебя накормим? А нет, шалишь, дорогой! Дождемся тех, кто сегодня весь день трудился не покладая рук! А вот и они идут! - Он поспешил к костру, где два повара снимали с длинного шеста ведра с упревшей кашей с мясом и чаем с таежными травами.

На склоне горы показалось несколько мужских фигур в темных фуфайках, высоких сапогах и накомарниках.

Настя поспешила навстречу. Сергей шел первым, на поясе у него висела большая жирная копалуха <����То есть глухарка.>, и он улыбнулся, увидев жену.

- Смотри, Настенька, какую птичку подстрелил! Устроим настоящий пир по случаю завершения работ!

Они подошли к столу. Сергей сдвинул образцы в сторону и присел на край стола.

- Все шурфы показывают одно и то же. Нет никакого сомнения - мы вышли на эту жилу, дорогая! Мы нашли ее! Представляешь, пробили десять шурфов, это более двух верст с запада на восток, и везде мощный кварцевый слой, который буквально пропитан золотом.

- Ну что, племянница, когда будем пить шампанское? - раздался за их спинами веселый голос Равиля. - Где твоя заветная бутылочка? Думаю, у нас есть все основания обмыть завершение работ!

- А я думала, дядя Равиль, вы забыли о ней?

- Ну, уж нет! - Равиль развел руками. - Правда, сейчас у меня самое большое желание скорее помыться и переодеться в чистое. - Он отошел от стола, а Настя повернулась к Сергею. Муж успел снять ружье, патронташ, расстегнул фуфайку и, сняв накомарник, подставил лицо прохладному ветерку.

Заметив, что Настя смотрит на него, улыбнулся, обнял ее за плечи и привлек к себе.

- Как я благодарен тебе за то, что вытащила меня в тайгу. У меня здесь душа точно очистилась и, кажется, последний камень с сердца свалился.

- Ну, слава богу, - рассмеялась Настя, - наконец-то я знаю о тебе все! - Она прикоснулась мизинцем к его усам и прошептала:

- Почему бы их не оставить? Они так идут тебе!

- Увы, Настенька! Ничего не получится! В нашей семье испокон веку заведено, что усы мужчина имеет право завести лишь после тридцати двух лет. Так что еще годик придется потерпеть!

- Ничего, я терпеливая, дождусь и твоих усов,

- Терпеливая и настойчивая. - Сергей быстро поцеловал ее. - Впервые в жизни я встретил женщину, которая с таким упорством идет к цели.

- Я просто должна была сделать это, - тихо сказала Настя и подняла взгляд на дальние сопки, залитые расплавленным закатным золотом.

- Наверное, папа тоже видел и эту тайгу, и эти горы, - она сглотнула комок, вставший в горле. - Он когда-то сказал мне, что во всей прославленной Аляске нет столько золота, сколько в нашей Енисейской тайге. Если разумно распорядиться этими богатствами и заняться промышленной разработкой, а не придерживаться прежних кустарных способов, когда вся добыча держится на старательских артелях, то Сибири по силам перегнать даже Трансвааль, а вложенный капитал принесет огромные прибыли...