Майкл Ридпат - 66 градусов северной широты

— «Большой Рокк»? — переспросила Вигдис. — Вы имеете в виду бар?

— Да. Он тут рядом. — При этом глаза Синдри расширились. Он ткнул пальцем в сторону Магнуса. — Вот где я видел тебя. В «Большом Рокке».

— Может быть, — не стал спорить Магнус.

— Не «может быть». Точно. Ты тот парень, что жил в Америке, так ведь? — Синдри засмеялся. — Когда я последний раз тебя видел, ты блевал.

Вигдис бросила взгляд на Магнуса, потом снова на Синдри.

— Видел вас там вчера кто-нибудь? — спросила она.

Вопрос Синдри проигнорировал.

— Мне показалось, у тебя легкий американский акцент. — Он улыбнулся. — «Кто тебя любит, малышка?» Так ведь привык выражаться Коджак [13] Герой одноименного телесериала, полицейский. ? — Он поднял большой и указательный пальцы, сделал вид, будто взводит курок револьвера. — Осчастливь меня.

Магнус подскочил, отбросил ногой назад стул, подошел к Синдри и схватил его за ворот. Магнус, пользуясь тем, что он сильнее, поднял рослого и массивного Синдри со стула и прижал к стене.

— Слушай, подонок, — заговорил он по-английски. — Ты знаешь, что произошло с Оскаром Гуннарссоном и Габриэлем Орном Бергссоном. Возможно, и с Джулианом Листером. Теперь, похоже, тебе придется сделать выбор, где провести остаток дней: в английской тюрьме или во французской. Жаль, я не могу обеспечить тебе место в «Седар джанкшн» в Штатах. Тебе там бы понравилось.

Магнус увидел страх в глазах Синдри.

— Мы еще вернемся.

От дома Синдри до управления полиции было недалеко, оно находилось восточнее Хверфисгаты, напротив автобусной остановки. Машину вел Магнус.

— Обычно мы в Исландии проводим допросы не так, — заметила Вигдис.

— У каждого свои недостатки, — огрызнулся Магнус.

— «Большой Рокк» — это что-то вроде притона, так ведь?

— Я редко захожу туда.

Какое-то время они молчали.

— Если у тебя проблемы, я знаю, к кому можно обратиться.

— Почему если человек пропустит рюмку во вторник вечером, он алкоголик, а если в пятницу упьется вдрызг, то просто общительный малый?

— Я просто хотела предложить помощь, — ответила Вигдис.

И до возвращения в участок никто из них не нарушил молчания.

Харпа обслужила Клару, постоянную покупательницу, любительницу венской выпечки в исполнении Дисы. Ей было далеко за семьдесят, она ежедневно приходила примерно в одно и то же время за своим ломтиком. Делая покупку, не спешила, и обычно Харпа была рада поболтать с ней, однако на сей раз была рассеянна и слушала вполуха.

Харпа была довольна тем, что проявила характер, разговаривая с Фрикки. Но чем больше об этом думала, тем с большим ужасом осознавала, что парень все-таки прав. Она была уверена, что Бьёрн ни в коей мере не причастен к смерти Оскара или Листера. Насчет Исака не знала. А Синдри?

В течение многих лет этот человек публично призывал к насильственному свержению капитализма. Однако, насколько Харпе было известно, ничего в этом направлении не предпринимал. Исландцы любят поговорить о политике, выразить недовольство, потребовать перемен, но даже анархисты не прибегали к насилию. У Харпы были все основания считать, что он просто болтун.

Но может, после соучастия в одном убийстве на следующее идешь без особых рефлексий? Нет никаких сомнений, что существует некая связь между убийствами Оскара, Джулиана Листера да, собственно, и Габриэля Орна — вина за креппу. И может, скоро последует очередная смерть.

Нет. Это ее не касается. Нужно делать то, что она велела Фрикки — молчать и забыть об этом.

Клара наконец ушла, и Харпа занялась перекладыванием кондитерских изделий под стеклом прилавка. Забыть? У нее это просто не получится. Она не могла избавиться от чувства вины в смерти Габриэля Орна. Фрикки был прав: оно стало бы невыносимым, если бы убили еще кого-то и оказалось, что совершил это Синдри.

Может, все-таки поговорить с Бьёрном? Но она уже знала, что он скажет. Бьёрн станет ее отговаривать, попытается убедить в том, что следует молчать, вести себя сдержанно, как она, собственно, недавно убеждала Фрикки.

Во всяком случае, она должна довериться ему. Бьёрн никак не мог застрелить Оскара или Джулиана Листера. Эта полячка ляпнула нелепость. По ее представлениям, он вышел из ее дома на прошлой неделе и направился прямо в аэропорт, а не к себе в Грюндарфьордюр. Бред. Ему прежде всего понадобились бы паспорт, билеты, деньги.

Внезапно у Харпы перехватило дыхание. В ушах зазвенело. Она почувствовала, что падает в обморок, и прижалась спиной к стене, с грохотом уронив поднос с пирожными.