Издательство «Развлечение»: Последняя победа Мутушими

Ник Картер не пожелал переодеваться.

— Моя одежда почти уже высохла, — проговорил он, — мне уже столько раз приходилось не снимать одежды, пропитанной насквозь не то что водой, а гораздо менее приятными жидкостями. Дело не в этом: меня грызет беспокойство. Какая-то невидимая сила влечет меня назад к дому Мутушими, и я чувствую, что наши друзья подвержены страшной опасности.

Он вздохнул с облегчением, когда увидел, что Пиоку выводит из конюшни четырех сильных лошадей и седлает их. При этом он обратил внимание на то, что Пиоку несколько раз провел большим пальцем по лезвию своей кривой сабли как бы для того, чтобы убедиться, хорошо ли она отточена.

Спустя несколько минут все сели на коней.

Пиоку ни на кого не обращал внимания.

Тен-Итси привязал Талику к седлу, так как она все еще не окрепла и с трудом держалась верхом. Это было тем более необходимо, что путь шел через трясину, где нельзя было ехать рядом, а только гуськом.

Прощание с Лакитой было очень трогательное.

Она вела себя по отношению к Тен-Итси как-то особенно, точно он не от мира сего. Когда он сел на коня, она еще раз подошла к нему и коснулась губами края его одежды. На Ника Картера она почти не обращала внимания.

Мать с сыном не сказали ни единого слова. Они точно умерли друг для друга.

Пиоку ехал во главе отряда, за ним ехал Ник Картер, затем Талика, и Тен-Итси замыкал шествие.

Беглецы направились тем же путем, каким явились к дому Лакиты, но только гораздо быстрее.

В Японии последний час до рассвета особенно темен. Так было и в эту ночь после того, как зашла луна и звезды скрылись за облаками. Густая мгла покрывала всю местность.

Надо было поражаться уверенности Пиоку, который, несмотря на темноту, не сбивался с пути.

Стоило ему свернуть в сторону хотя бы на один шаг, и все они завязли бы в болоте.

Но он не изменил обещанию, данному своей матери и, по-видимому, ему даже в голову не приходила мысль о предательстве.

Часа два ехали они по мягкой почве в непроницаемой мгле.

Вдруг Пиоку остановил коня и спустился на землю, но не сбоку, а сзади, так что очутился позади своего коня.

— Сидите, — шепнул он беглецам, — твердая почва здесь не шире туловища лошади. Я предоставлю себя теперь чутью моей лошади: она лучше меня знает дорогу и не раз уже вывозила меня отсюда.

На востоке тем временем занялся рассвет.

При других обстоятельствах Ник Картер, страстный любитель конского спорта, стал бы внимательно следить за конем Пиоку, шедшим вперед с опущенной вниз головой, как бы отыскивая дорогу. Но в данную минуту он проклинал задержку и медленное передвижение.

Наконец над далеким лесом поднялась огненная полоса, точно столб.

— Солнце всходит, — проговорил он.

— Нет, это не солнце, — возразил Пиоку, — это свет от освещенной электричеством стеклянной крыши одного из помещений дома Мутушими. Там свет зажигается только тогда, когда барон наказывает или пытает кого-нибудь.

— Другими словами, друг мой, в настоящее время мои друзья находятся в том помещении?

— Я не друг твой! — с нескрываемой злобой в голосе отозвался Пиоку. — Быть может, твои друзья действительно сейчас находятся там. Это вполне возможно, но ты узнаешь это уже без меня, так как я обещал вам лишь проводить вас до склада оружия.

— А что же будет с нами дальше?

— Мне до этого дела нет. Прежде чем вы войдете в склад оружия, душа Пиоку умчится отсюда, и Будда, ноги которого упираются в звезды, возвестит мне, был ли я мудрецом или глупцом, душа которого должна вернуться к праху.

— Неужели ты на самом деле хочешь убить себя? — воскликнул Ник Картер.

— Ты не вправе спрашивать о том, что касается лично меня. Пиоку, который вскоре лишится имени, сделает то, к чему его обязывают покорность долгу и честь. Он искупит свою вину достойным образом.

Больше Пиоку не произнес ни одного слова.

Спустя некоторое время он предложил своим спутникам слезть с коней, что можно было теперь сделать, так как почва сделалась более устойчивой. Кроме того, путники так близко подошли к поместью барона, что нельзя было продолжать путь верхом.

Тем временем рассвело настолько, что уже легко можно было различать окружающие предметы.

Путники находились в густом лесу.

Пробравшись через кусты, они очутились вблизи заброшенной каменоломни. Под грудами камней местами почва была изрыта, точно там обитали кролики или кроты.

Перед одним из таких отверстий, ничем не отличавшимся от других, Пиоку остановился.