Фредерик Дар - От этого не умирают

— За меня?

— Из-за тумана, дорогой…

— Жо победил, знаешь?

— Да, я слушала репортаж по радио.

— Что сказал комментатор?

— Что Жо провел прекрасный бой… Что это боксер высокого класса…

— Это правда. И все?

— А что он, по-твоему, должен был еще сказать?

— Он не делал никаких намеков насчет… насчет меня?

Она кивнула.

— Он сказал, Боб, что никто не может выиграть у Жо, даже ты. Сказал, что уже теперь истинный чемпион Европы — он…

Кати говорила мне это не для того, чтобы причинить боль, — она знала, что мне все равно перескажут, что репортеры как раз пишут сейчас об этом в своих газетах…

Я выпил фруктовый сок, добавив в него капельку виски. Кати смотрела, как я, серьезный и озабоченный, хожу взад-вперед по комнате. В помещении было тепло, и из моей одежды потихоньку испарялась влага.

— Послушай, Боб, я хотела бы задать тебе один вопрос…

— Да?

— Думаешь, Жо у тебя выиграет?

Я пожал плечами.

— Я знаю одно, Кати, сегодня вечером он бы меня победил… Теперь тебе известно, что такое бокс? В конце концов, и мы, чемпионы, всего лишь люди… Бывают дни, когда нас посещает вдохновение… Но бывает, и не клеится…

— Я кое о чем подумала, Боб…

— Ну, выкладывай!

— Мне кажется, этот матч вызывает у тебя большую озабоченность, чем любой другой, потому что тебе мешает сентиментальная сторона дела, которая здесь имеет место… Почему бы тебе не уйти прямо сейчас?

Поскольку я не отвечал, она, подумав, что я одобряю ее идею, продолжила:

— Предположим, ты заболел… Это очень просто: десять минут попрыгаешь со скакалкой в пальто, вот сейчас… Потом раздетый пойдешь ставить машину в гараж… И подхватишь ангину, ведь ты так подвержен ангине! Пусть тебя навестит кто-нибудь из наших друзей-журналистов и кто-нибудь из коллег, чтобы убедиться, что все действительно так… Потом ты скажешь, что антибиотики вывели тебя из строя, и мы уедем в горы… Когда мы будем там, объявишь местным журналистам, что у тебя появилось желание бросить бокс… Париж подхватит новость, попросят официального подтверждения. Ты его дашь, и все будет закончено… В крупных газетах появятся большие статьи, в которых напишут, что ты уходишь из бокса… непобежденным, Боб!

Последнее слово задело меня за живое… Непобежденным… Правда… Ни одного поражения за всю мою карьеру… Всего-навсего три ничьих…

У меня возник соблазн принять предложение жены. Оно позволяло мне покинуть ринг со всеми почестями… Это был хитроумный, хорошо продуманный план с дальним прицелом… Сам Бодони не подкопается.

— Итак? — ждала Кати…

Она протянула мне скакалку, которая лежала на камине… Ее прикосновение заставило меня овладеть собой. Вдруг все стало очень просто… Я больше не испытывал страха.

— Нет, Кати… Не нужно… Если б я уклонился от этого матча, я до конца дней чувствовал бы себя ничтожеством…

— Ты в этом уверен, Боб?

— Абсолютно, Кати…

Тогда она бросилась ко мне и прижалась головой к моей груди…

— Спасибо, Боб. Это мне больше нравится…

— Мне тоже, дорогая…

— Знаешь, я люблю тебя.

— Знаю… И поэтому что с того, если я потеряю свой чемпионский титул? Ведь у меня есть ты…

Она еще крепче прижалась ко мне.

— Знаешь?..

— Нет…

Я скорее угадал, чем услышал слова, которые она произнесла, уткнувшись лицом мне в грудь:

— Потом мы будем делать детишек, хорошо?

Я удивился… Детишек? Я об этом не думал… В начале нашей совместной жизни мы договорились не заводить детей, чтобы не мешать моей карьере… Честно говоря, потом я об этом больше и не вспоминал…

— Тебе всего тридцать четыре года, Боб. Для боксера ты уже стар, но для отца — молод.

— В самом деле…

— А мне — тридцать два, пора… Пора об этом подумать… Тебе не кажется?

— Да…

Я взглянул на нее и увидел прежнюю Кати: смущенное личико, чистая улыбка, густые брови. Я обнял ее за талию.

— А не приступить ли нам сразу к делу?

Она покраснела как девочка.

— Ох! Еще рано, Боб…

— Зачем ждать? В любом случае, Кати, через девять месяцев я уже не буду чемпионом Европы!

Поверженный боксер зашевелился и сделал невероятное усилие, чтобы перевернуться на бок.

— …Пять! — неумолимо произнес рефери.

Еще никогда ни к одному матчу я не готовился столь тщательно.

Интенсивные тренировки вначале, строжайший режим, здоровый, как у младенца, образ жизни, я поистине ничего не оставил без внимания.

Обеспечил себя первоклассными спарринг-партнерами, один из которых экс-чемпион Брабиуф (первосортный чернокожий громила), и дал им задание бить меня побольней. Занятный мазохизм, не правда ли? Однако, если хочешь готовиться по-настоящему, надо страдать.