Стенли Морган - Продавец швейных машинок

Милли замахнулась на меня, потом сказала:

- Хватит с тебя и тостов с мармеладом. Иди в ванную.

После завтрака она напомнила:

- В девять приоткрой дверь и слушай. После того, как она уйдет, выжди ещё пять минут на тот случай, если она остановится почесать языки с соседкой.

- Усек! - кивнул я.

- Выйдя на улицу, тоже осмотрись по сторонам - вдруг она торчит где-нибудь неподалеку.

- Да, мэм.

- И еще...

- Да, мэм?

Она улыбнулась и нежно погладила меня по руке.

- Ты очень красивый.

Я рассмеялся и поцеловал кончики её пальцев.

- Целиком и полностью с тобой согласен, - пошутил я. - А здорово было, да?

Я скользнул рукой между её длинных ножек. Милли грозно зарычала. Я с деланным испугом отнял руку и посмотрел на часы.

- Давай вернемся в спальню. У нас ещё есть пять минут.

Она вздохнула.

- Не дразни меня - сам ведь знаешь, как мне хочется...

Я проводил её до двери, и Милли наградила меня нежным поцелуем.

- Пока, мой сладкий, - шепнула она. - Приходи еще.

- Клянусь твоим трико! - выпалил я.

Милли ушла, и я остался один. Не зная, чем убить время (за последние десять минут я восемь тысяч раз смотрел на часы), я начал лениво листать какой-то журнал, как вдруг услышал голос миссис Лейевски. Ей ответил какой-то мужчина, после чего заскрипели ступеньки!

У меня оставался только один выход. Назад, к мотылькам и пуху!

Я вжался в давешнюю щель, накинув сверху покрывало и, затаив дыхание, стал ждать.

Дверь открылась.

- А эту комнату я сдаю, - произнес голос миссис Лейевски. - Ремонт здесь не делали уже года три, так что стоит, пожалуй, покрасить и здесь.

- Хорошо, мадам. Обои тоже переклеить?

- Да, пожалуй. Только пусть мисс Уорвик сама их выберет. Она такая милая барышня, я в ней души не чаю.

- Хорошо, мадам. Вечером я принесу для неё образцы. Теперь, если позволите, я тут промерю...

Я услышал, как звякает рулетка, а потом снова заговорил этот тип:

- А штукатурка не осыпается, мадам? У стен, за кроватью.

Настал мой смертный час, и я приготовился встретить его достойно. Что делать? Сейчас он отодвинет кровать и... Дать стрекача и слышать, как мне вслед несутся крики "Держи вора!"? Или просто поздороваться с миссис Лейевски, задушевно улыбнуться и сказать: "Я только заскочил за своей катушкой. Закатилась, понимаете, ли под кровать, проклятая".

И чего я вечно влипаю в какие-то невероятные истории. Я дал себе зарок, поклявшись всеми языческими, еврейскими, мусульманскими и прочими богами: если я выберусь живым из этой передряги, то больше никогда-никогда ни во что не влипну! Только, пожалуйста, ради меня и Милли, заберите их отсюда!

- Нет-нет, мистер Рэнкин, - сказала милая, чудесная, славная, замечательная миссис-умница Лейевски-Прелестнер. - Впрочем, если хотите, можете взглянуть, - добавила эта гнусная зануда. - Я помогу вам отодвинуть кровать.

- Нет, мадам, я вам верю, - ответил самый лучший в мире Рэнкин, король Рэнкинов. - Я все подсчитаю, а вечером занесу образцы.

Они ушли и спустились по лестнице. Дождавшись, пока хлопнет входная дверь, я выполз из-за кровати.

Мой синий костюм стал пыльно-серым. Пух покрывал меня с головы до пят. Я нашел на кухне щетку и кое-как привел себя в порядок, хотя костюм все равно являл собой довольно жалкое зрелище. В девять утра я приоткрыл дверь.

Точно в девять, как по часам, миссис Лейевски вышла из своей комнаты и, подойдя к двери, остановилась и крикнула:

- Эй, мистер Тобин! Я ухожу в магазин, так что можете спускаться. Только не забудьте захлопнуть дверь, хорошо?

Глава тринадцатая

Что ж, урок пошел мне впрок, скажу я вам. Больше я в такие истории не ввязываюсь! Отныне с клиентами - только деловые отношения. Ни любовных интрижек, ни кокетства, ни трах-трах или даже чмок-чмок - только бизнес!

Нет, не думайте, своих кисок я не забросил, не такой я охальник. Нет, я исправно водил Глорию в кино; с Самантой мы плавали на пароме в Нью-Брайтон; Хелен и Крис я навестил и принес каждой по букету цветов; с Милли же я даже сходил в театр.

Я вовсе не хочу сказать, что каждая из этих встреч носила чисто платонический характер - вы бы все равно не поверили в такой вздор, - но состоялись они только во внерабочее время, то есть никак не были связаны с продажей швейных машинок. Что касается последнего, то я превзошел сам себя. К концу сентября я вышел на первое место по числу продаж и выплатил последний взнос за машину. Более того, за все это время я не соблазнил ни одной клиентки, тогда как сам отбился от нескольких дюжин атак с применением артподготовки и тяжелой бронетехники. Словом, жизнь виделась мне в самых розовых красках и, казалось, ничто уже не омрачит моего горизонта, как вдруг меня угораздило встретить Питера и Френсиса. Крайне неприятный случай, скажу я вам.