Татьяна Моспан - Партия в преферанс

- Потерял что, взмыленный такой прибежал? - ласково спросила она.

- Да... - начал он и замолчал.

Жена, как ни в чем не бывало, продолжала собирать на стол.

- Сейчас ужинать будем, за лучком бы сходил.

Когда вернулся с пучком зеленого лука, на столе стояла бутыль самогона.

- А это с каких? - опешил он.

- С таких, - насмешливо прищурилась Настя. - Ох, и хорошос вино получилось. Медом пахнет.

Федя хлопал глазами.

- Садись уж, угощу, с твоих собственных трудов. Налью маленько.

Тут только до него дошло. Ах ты ж, твою мать! И как догадалась?

Настя потом долго над ним куражилась.

- Смотрю, бегает и бегает на огород. Думаю, с чего бы это? Девчонкам своим наказала: с папки глаз не спускать. Они и высмотрели, что он теплые кирпичи с печки таскает и под улей сует. Да с оглядкой все делает, украдкой. Такую конспирацию развел, подпольщик хренов! Я заглянула и обомлела. Это ж надо такое придумать?

Феде потом удалось все-таки урвать бутылку. Настя отжалела.

- На, а то, смотрю, заскучал, как черт на покаянье.

Он сидел на крыльце и горько жаловался Кольке и вертевшемуся тут же коту Барсику, которые сочувствовали ему, как могли.

- Нет в жизни счастья! Бьешся, как ...ер о мерзлую кочку. Хуже скотины рабочей пашешь, и ни выпить, ни закусить с устатку. Питался бы я, как наша корова Зорька, одной травой, накосил бы себе стог сена и - порядок, ни от какой власти не зависишь, в магазин ходить не надо. А тут... Я на своем горбу эту флягу пер. И что? Теперь Настенка, как нужда, месяц зудеть будет...

Эти воспоминания заставили Николая грустно улыбнуться. Нет, его дядька был не просто любитель выпить, у него своя философия была. Жил он, как и большинство односельчан, бесхитростно, весь на виду.

Подойдя к пруду, Николай увидел, что на берегу стоит мужик и кричит, повернувшись к воде.

Николай прислушался.

- Гы, гы, га-а, - донеслось до него.

Странный человек продолжал бессвязно орать и размахивать руками. Подойдя поближе, Николай увидел, что он одет в какую-то хламиду в заплатках. Седая всклокоченная грива давно не стриженных волос была небрежно откинута назад.

"Что он делает здесь?" - мелькнула мысль. И в ту же секунду Николай узнал нелепо одетого старика. Это был Гришка, сын Пимена. Он звал домой гусей, потому и орал, и махал руками.

Николай остановился как вкопанный. Малыш, до того не подававший голоса, залаял.

Гришка, заслышав собачий лай, обернулся. Страшная гримаса перекосила его лицо.

- Гы-ы! - громко заорал он и затрясся.

Малыш ощетинился и зарычал.

- Стоять! - приказал собаке Николай и взял её за ошейник.

Пес стал выраваться из рук.

Гришка вдруг пригнулся и бросился бежать прочь.

Николай смотрел ему вслед со странным чувством. Тяжело видеть близко такой страшный недуг. Сейчас он опять как будто прикоснулся к прошлому. Оно было здесь, совсем рядом, но ни понять, ни разгадать его ему не под силу.

Когда узнал от бабки Матрены, что Гришка находится в Степаниках, подумал, что надо бы встретиться с ним. Зачем? Он и сам не знал. Наверное, чтобы ещё раз своими глазами убедиться: ни от Мани, ни от Гришки узнать ничего нельзя.

И ещё с одним человеком из бывшей деревни Ежовка хотел повидаться Николай. С Мишкой Шатуном. Когда услышал, что Шатун в Степаники переселился, сразу решил, что, не встретившись с бывшим пастухом, отсюда не уедет. Только торопиться с разговором не надо. Вернется завтра Вера из города, ясно станет: есть ли вообще смысл в таком разговоре?..

Глава 18

Ленька Сычов злился на папашу: и чего старый таится, чего изображает?.. Сказал бы прямо, так, мол, и так, а то одни недомолвочки да намеки. Легко сказать, последи за гостем Доронькиных. Здесь не город, все на виду.

Он открыл калитку и зашагал к батькиной избе. Машинально оглядывал двор: хорошее хозяйство, справное. Такое, что на два века хватит. Старый Сыч, может, и проживет два века. Крепкий мужик, излишеств себе не позволяет, не то что он, Ленька. У отца одно хозяйство на уме, да ещё - сколько в кубышку запрятал. Дурак, обругал себя Лоскут, он - законный наследник, ему все достанется.

Рядом с верандой незаметно притулилась собачья будка, в которой проживал Полкан. Пес, как и большинство сидящих на цепи собак, отличался на редкость злобным характером. А уж хитер был, бестия!.. Другого такого поискать. Заслышав, как открывается калитка, он, минуту назад гревшийся на солнышке, мгновенно скрывался в будке. И ждал. Привязан Полкан был очень толково: длины его цепи лишь немного не хватало до противоположной изгороди.