Владимир Безымянный - Смерть отбрасывает тень

Борисов вначале слушал Голикова напряженно и сосредоточенно, стараясь не пропустить ни слова, но по мере чтения мысли его лихорадочно засуетились, сталкиваясь и пересекаясь. То, что произошло в злополучное сентябрьское утро между ним и Ольгой, он помнил и отчетливей и ярче, чем это описывал Березин. Но даже и его суховатое, педантичное изложение послужило импульсом для того, чтобы вернулось дремавшее в глубинах подсознания ощущение необратимости случившегося. Борисов вдруг почувствовал, что куда-то проваливается. Сердце захлебывалось, как при кислородной недостаточности, тупо стучало в висках. Тело наливалось горячей тяжестью. Ольга, его Ольга всплыла перед ним из небытия, как из черной, свинцово-тяжелой воды...

... - Что случилось? - Валентин и припомнить не мог, чтобы Ольга была когда-нибудь так взволнована. Ее прозрачно-карие, "говорящие" глаза смотрели на него изучающе и тревожно. - Что случилось? Ну, что случилось? - нетерпеливо твердила она.

Борисов обнял взбудораженную девушку.

- Не беспокойся, моя дорогая. Просто мне почему-то очень захотелось тебя видеть... Ты знаешь, я заезжал в суд... Пообещали по возможности ускорить.

Ольга недоверчиво покачала головой и мягко положила ему на плечи руки.

- Ты определенно что-то скрываешь, - голос ее прозвучал почти спокойно, она даже попробовала улыбнуться, но улыбка получилась вовсе не веселой, - мне кажется, что у тебя неприятности. Прошу тебя... Ты должен знать, что к любым неожиданностям я отнесусь спокойно, даже если мне будет больно.

- Милая моя, - серьезно, но с большим нажимом, чем следовало бы, произнес Валентин. - Тебе вредно волноваться. Помни о своем положении. К тому же, уверяю тебя, причин для этого нет... Кстати, у меня идея! Давай-ка отложим на время решение всех вопросов и посвятим этот день... любви... Нашей с тобой любви. Пусть это будет наш день - целиком, от начала и до конца, - он опять попытался поймать Ольгу в объятия, но она ловко увернулась и отбежала вглубь комнаты.

Борисов невольно залюбовался девушкой, застывшей в проеме распахнутой балконной двери. Невысокая, с пушистыми распущенными волосами, она стояла, обведенная золотым солнечным ореолом на фоне темной зелени разросшихся виноградных лоз, как статуэтка из древней Танагры.

- Ты знаешь, я убедился, что самое важное в жизни, - серьезно и горячо говорил Валентин, размашисто шагая по комнате, - это твердо знать, что кому-то нужен, что тебя ждут и верят тебе, - внезапно он, словно споткнувшись, остановился, нагнулся к портфелю у ножки стола и вытащил бутылку шампанского.

- Я тебя совсем не ждала сегодня, - вздохнула Ольга, искоса поглядывая на Борисова, не трогаясь с места. - Но тебе я всегда рада, добавила она.

Валентин благодарно улыбнулся. Он ощутил, как спадает напряжение, вызванное волнением от предстоящего разговора с девушкой.

- Каждая встреча имеет быть отмечена! - неуклюже пошутил он и водрузил бутылку на стол. - Или будут другие пожелания и предложения?

- Принимается! - радостно воскликнула Ольга, спрыгивая с высокого порожка балконной двери. - Это просто подарок - целый день вместе!.. Правда, на работе неудобно... Ну да ладно, я сейчас.

Борисов слышал, как Ольга ходит по кухне, хлопнула дверца шкафа, затем все звуки заглушил шум воды, вероятно, в ванной.

Вскоре она вернулась с двумя бокалами, один протянула Валентину.

- Прошу вас, сударь!

Борисов наклонился и расцеловал ее холодные от воды нежные руки.

- Обойдемся без пошлого шума, - Валентин умело, беззвучно открыл бутылку шампанского, наполнил бокалы и шепнул Ольге на ухо: - Давай выпьем за нашего будущего сына!

Легонько звякнули бокалы, Борисов, имитируя процесс пития, забавно фыркнул и слегка помотал головой.

Ольга отпила несколько глотков и, поставив свой бокал, ласково провела рукой по тщательно выбритой щеке Борисова: - Какой ты забавный! Сам еще как дитя... Жаль, что ты за рулем...

- А ну их всех к монахам! - Валентин рывком пододвинул Ольге стул, и сам с решительным видом плюхнулся на другой рядом, с наслаждением вытянув свои длинные ноги. - Устал я чертовски, - он потянулся за бокалом.

- Не надо, милый... - Ольга помолчала. - Знаешь, иногда мне кажется, что я все про тебя знаю. А порой ты становишься чужим и далеким... Тогда я тебя боюсь... Какой же ты - настоящий?

- Ну, зачем так, Оленька, - рука Борисова, протянутая за бокалом, дрогнула.

- Нет, нет... Послушай, - заупрямилась Ольга. - Ты сейчас стараешься убедить себя, а заодно и меня, что ничего не произошло. Зачем этот самообман? Я же чувствую, что ты чем-то расстроен. Неужели ты забыл наш уговор - все радости и горести пополам?.. У тебя нелады на работе?..