Олег Игнатьев - Мертвый угол

Полоса ярко освещенной земли, шириной в пятнадцать метров, показалась раскаленной сковородой, несмотря на мокрый дождь со снегом. Пока добрался до ближайшего трансформатора, испарина пробила. Потрескивание электрических разрядов, гул проводов высокого напряжения, противный ровный зуд, словно попал в гигантское осиное гнездо, и ожидание тревоги, шума, выстрелов, переполоха — натянули нервы до предела, вымотали душу…

Укрывшись за первым трансформатором, Климов отметал, что Петр тоже ушел в тень, пересек полосу. Готовится к броску.

Секунда… две…

Метнулись разом, спрятались, присели. Огляделись.

Скрытность подхода всегда тяжела. Куда легче — от кишлака к кишлаку, от сакли к сакле, от дувала к дувалу, через стену — на крышу, с крыши — кубарем — пригнувшись — в жмурки с духами — на землю и — подвинься, друг, на полприбора! — получи гранату или нож… а здесь сложнее. Террористы, охранявшие подстанцию, без позывного не подпустят, с поста не сменятся и легкую наживку не заглотят.

Обойдя двухэтажку подстанции, Климов и Петр убедились, что наружная охрана спряталась под крышу. Видимо, промокла и озябла под дождем. Это им было на руку.

Петр стал у входа, спрятался за широко отворенную дверь, а Климов бросил камешек в окно. Один, другой… немного выждал, бросил снова. На звяканье стекла вышел охранник. Высунулся с автоматом. Увидел Климова, стоявшего к нему спиной и делавшего вид, что пятится назад, один и без оружия.

— Руки! — с перепугу гаркнул он и повернулся, чтоб позвать напарника. Но больше не издал ни звука.

— Тихо, — сказал Петр и уложил его под стенку.

Редкозубый парень с узким подбородком судорожно икнул. Глаза стали чумными. Климов отобрал у него автомат, забрал рожок, сунул за пазуху. Повертел в руках десантный «Калашников», выбросил в кусты. Снял с пояса гранаты, вынул финку, посмотрел на лезвие — в зазубринах — отшвырнул прочь. Гранаты прицепил себе на пояс. Другого оружия у парня не было.

— Кто вы? — как можно тише спросил он у Климова, боясь даже взглянуть на придушившего его Петра. Тем более, что ощущал на шее бритвенную сталь ножа.

— Люди Зиновия, — ответил Климов. — «Чистого» знаешь?

— Да.

— Тогда ты знаешь и Зиновия.

Глаза у парня оставались круглыми.

— Зиновия не знаю.

— Зря, — печально сказал Петр. Кожа на шее закровила. — Они с ним кореша.

— Не с ним, — хрипло поправил Редкозубый. — С «Медиком».

— Тогда еще один вопрос: сколько вас там? — Климов кивнул на дверь. — И позывной. — Добавил Петр.

— Цупфер, — сразу же ответил Редкозубый. — Позывной: цупфер.

— Что это за дрянь? — скривился Петр.

— Замок с секретом, — сказал Климов и посмотрел на парня. — Дальше, дальше.

— Ответ: балерина.

— А вы Большой театр, да? — со злобой в тоне съязвил Петр и встал с колена. — Поднимайся. Поведешь к энергоблоку.

— К щитовой? — не веря в то, что остается жив, услужливо поинтересовался Редкозубый, но Климов уточнил:

— К рубильнику.

— Это под землю.

— Вот туда и поведешь, — обнял его за шею Петр. — Как честный вор и настоящий войсковой товарищ. Но, — он снова провел лезвием по его горлу, вякнешь — ляжешь. У меня — без кипиша. Это, во-первых. А во-вторых, ты не ответил: сколько вас?

— Четыре человека.

— Там или с тобой? — заходя сзади, спросил Климов и услышал, что внутри здания находится его напарник, «Бройлер», а в энергоблоке — люди «Медика» — их двое.

— Позывные у них те же? — спросил Петр.

— Те же, — кивнул парень.

— Тогда, двинули. Замолвишь за нас с корешом словечко. Скажешь, что усилили охрану.

— А вы?.. — что-то хотел спросить Редкозубый, но Климов оборвал его на полуслове: — Личная охрана президента, понял?

Больше вопросов не было.

Зато возникли осложнения.

Когда прошли по коридору и свернули влево, увидев на своем пути огромного «спецназовца», одетого в броню, как легкий танк, Петр чуть-чуть опередил события и крикнул:

— Балерина! — Назвал ответ, вместо пароля. В общем, допустил словесный ляп. Увидел «Бройлера» и вспомнил «балерину».

«Спецназовец» присел. Дал очередь из автомата, скрылся в комнате. Петра спас Редкозубый, его бронежилет и его каска. Петр инстинктивно — осознав свою оплошку — толкнул вперед охранника, и «Бройлер» не решился расстрелять дружка в упор. Пришлось этим заняться Климову, хотя сначала он стрелял по «Бройлеру» и даже зацепил того, судя по стону. Не давая ему выглянуть из комнаты, Климов выпустил одну за одной несколько очередей, дождался, когда Петр метнет гранату, бросится к стене, зажав уши руками, и рванул вперед, сквозь клубы дыма, извести и пыли. Сзади послышалась очередь: это Петр добил «Бройлера».