Леонид Пузин - ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСПОЖА РАБЫНЯ

Компьютер в данный момент Геннадию Ильичу был вовсе не нужен, и за клавиатуру он сел лишь для того, чтобы своим праздным видом не отвлекать Анисимова. Начало разговора — а Самуил Кондратьевич оказался дома — прошло мимо ушей Брызгалова, что нисколько не удивительно: приветствие, знакомство, вступление — словом, следовательская рутина. По-настоящему внимание Геннадия Ильича разговор привлёк только после следующей фразы Анисимова:

— Двадцать восьмого августа — вы это точно запомнили?

— …..

— Да, конечно. А в среду, когда вы узнали о смерти Игоря Олеговича, вам это не показалось странным?

— …..

— А сами, Самуил Кондратьевич, из Здравницы вы уехали во сколько?

— …..

— Деньги, разумеется, вы положили на счёт "Спутника"?

— …..

— На представительские расходы? А для пионерлагеря — не жирно?!

— …..

— Временно, говорите? Пока создаваемый вами центр творческой молодёжи "Надежда" не имеет ещё своих реквизитов? Простите, Самуил Кондратьевич, но эти сказки рассказывайте лучше налоговикам!

— …..

— Так-то оно так, Самуил Кондратьевич, но Долгов тоже ведь не Господь Бог.

— …..

— Что невозможно — это у вас явно преувеличенные представления. Трудно — согласен. Но, Самуил Кондратьевич, не воображайте, что если трудно дотянуться до Долгова, то и до вас — тоже. Стоит шепнуть налоговой инспекции — и…

— …..

— Ничего он вас защищать не будет! Вы же понимаете, это предприятие могло состояться только в том случае, если без шума!

— …..

— Уверяю вас, Самуил Кондратьевич, переведённые "Лотосу" деньги Долгов вернёт! Кроме, разумеется, тридцати тысяч. Которые Алексею Дмитриевичу возвращать придётся вам!

— …..

— С Бутова, Самуил Кондратьевич, уже ничего не спросишь. А те, что на счетах "Спутника", в лучшем случае будут заморожены. Суды, арбитраж — нет, Долгов столько времени ждать не станет. Вы же, Самуил Кондратьевич, понимаете это не хуже меня.

Реплики Анисимова заинтересовывали Геннадия Ильича всё больше, и майору, чтобы иметь возможность слышать другую сторону, приходилось бороться с искушением снять параллельную трубку, и лишь понимание, что его любопытство будет Юрием Викторовичем истолковано как недоверие, помогло Брызгалову победить этот соблазн.

— Так-то, Самуил Кондратьевич, лучше. Рад, что вы наконец-то поняли.

— …..

— Сазонов — само собой. Его роль, будьте добры — подробнее? Осветить для меня — не посчитайте за труд?

Внимательно слушающий Брызгалов мимоходом отметил, что иронию и ехидство, которыми он частенько смущает допрашиваемых, Анисимов с не меньшим успехом замещает изысканной — "запредельной"! — вежливостью. Причём, эту тактику Юрий Викторович освоил не так давно — в прежней совместной работе ничего подобного за Анисимовым Геннадий Ильич не замечал.

Допрос тем временем, перевалив экватор, приближался к своему завершению.

— Нет, Самуил Кондратьевич, ничего я вам не гарантирую.

— …..

— Не знаю, не знаю. Думаю, вряд ли. Ведь Долгов в этом начинании основную ставку сделал на Бутова. И после его убийства…

— …..

— Нет, Самуил Кондратьевич, исключать, тоже не исключаю. Но вас, честно сказать, не понимаю. Ведь прошло уже столько дней…

— …..

— В четверг! В крайнем случае — в пятницу!

— …..

— Обязательно, Самуил Кондратьевич. Завтра же.

— …..

— Нет, с нашей стороны нажима не будет.

— …..

— Многие, Самуил Кондратьевич. В частности — налоговая инспекция. Но главное, конечно — Долгов.

— …..

— Всё, Самуил Кондратьевич. Всего наилучшего. Спасибо за помощь. "До свидания" — оцените мою деликатность — не говорю. Хотя, разумеется, свидание не исключено. Особенно — если вы сейчас что-то запамятовали.

Закончив допрос, Анисимов сжато и точно пересказал Геннадию Ильичу его содержание. С помощью Свиристянкина, заполнившего лакуны в показаниях Аллы Анатольевны, картина затеваемого Долговым предприятия нарисовалась во всех подробностях — увы! Убийства Бутова и Сазонова в неё не вписывались.

Пожалуй, самым ценным, из сообщённого Самуилом Кондратьевичем, оказался рассказ о его свидании с Бутовым вечером двадцать восьмого августа — буквально за два, три часа до убийства Игоря Олеговича. Этот рассказ, во-первых, позволил вернуть часть выпавшего времени — начиная с момента исчезновения Бутова из города — а во-вторых, сделать кое-какие не совсем фантастические предположения о визите в Здравницу музыканта: ибо, по словам Свиристянкина, он, кроме прочего, (получения взятки!) подписал в этот день с Игорем Олеговичем договор о намерениях — вопреки скромному названию передающий фактически всю территорию пионерлагеря "Спутник" в руки товарищества с ограниченной ответственностью.