Иван Черных - Роковой рейс

Едва Возницкий подумал об этом, как его обдало жаром: Кленов дурак, но тот, кто втравил его в это дело, прекрасно понимал, что, если второй пилот не полетит, органам безопасности не составит особого труда выйти на него, значит, и выдать сообщников. Значит… Значит, Кленова постараются убрать. Если ещё не убрали…

Полковник нажал кнопку селектора.

— Дежурный, срочно пошлите двух-трех человек за капитаном Кленовым. Лучше вооруженных. Разыщите его во что бы то ни стало и приведите ко мне.

Но посылать солдат за офицером не пришлось — Кленов явился сам. Как и вчера, самоуверенный, держащийся независимо, без тени смятения на волевом, красивом лице.

— Разрешите, товарищ полковник? Майор Филимонов передал, что меня вызывает генерал Гайвороненко.

— Не генерал, а я вас вызвал. — Возницкий еле сдерживал гнев. И на капитана, и на себя, не зная, как вести себя с ним: предложить ему сесть или заставить стоять как преступнику, вина которого уже доказана? Вспомнилось напутствие генерала: «Только поспокойнее». Черт его знает, почему он с ним миндальничает и почему так вызывающе ведет себя этот молокосос. Может, и в самом деле имеет мохнатую руку в Министерстве обороны или в Главном штабе ВВС?

Всё же решил последовать совету генерала.

— Садитесь, — указал на кресло сбоку стола и сел напротив. — Итак, почему вы скрыли, что накануне полёта не соблюдали предполетный режим, пьянствовали?

Второй пилот нахмурился, недобро глянул в глаза полковника.

— Не пьянствовал, товарищ полковник, а зашёл с невестой поздравить её подругу с юбилеем — двадцать лет ей стукнуло.

— Поздравили и даже за стол не присели?

— Почему не присели. Даже по рюмке коньяка выпили.

Невозмутимость, с которой держался капитан, а затем откровенность, граничащая с наглостью, чуть снова не взорвали полковника. Он даже стиснул зубы, чтобы не выругаться. Выждал, успокаивая себя, и спросил, не скрывая сарказма:

— И какие же рюмки были? Граммов по двести?

— Я из таких не пью — должность и звание не позволяют.

Он ещё и острил, делая прозрачный намёк!..

— А сколько же ваша должность и звание позволяют пить перед полётом?

— Перед полетами я не пью. Но в тот вечер был особый случай, и я позволил себе пропустить граммов сто, сто пятьдесят. Не больше.

— Свежо предание… Но допустим… Скажите, а где вы деньги берете? В ресторан ныне я со своим полковничьим окладом не в состоянии сунуться.

— Нас пригласили. За ресторан я не платил.

— Так вот, с голыми руками вы и явились на юбилей?

— Почему с голыми? С подарками. Хотя у меня и не полковничий оклад, в загашнике я всегда кое-что имею.

— И много в твоем загашнике, если не секрет?

— Как-то Черномырдин, выступая по телевидению; сказал, что заглядывать в чужие карманы безнравственно. Это когда речь шла о гонораре за не написанную книгу Чубайсом. У меня, поверьте, такой суммы нет.

Полковник снова скрипнул зубами и снова сдержался. Но злость уже распирала его, еле удерживала в кресле.

— Кто у вас родители?

— Отец — полковник в отставке. Мать — пенсионерка, работала врачом.

— Они вам помогают?

— Я в их помощи не нуждаюсь. Даже если бы нуждался, не попросил бы — в Москве на пенсию на широкую ногу не поживёшь.

— Похвальное почтение. — Полковник всё же не выдержал, встал с кресла и, обойдя стол, остановился рядом с капитаном, глянул ему в глаза: — А откуда у вас сто тысяч рублей на книжке?

Он ожидал, что ошарашит второго пилота неожиданным вопросом, заставит наконец заволноваться. Но ничего подобного не произошло. Капитан выдержал его взгляд, даже ухмыльнулся чему-то и ответил как ни в чем не бывало:

— Сто тысяч. Кругленькая сумма. — И вздохнул. — Жаль, что не моя. Я уже вернул деньги законному хозяину.

— Кому же, если не секрет?

— Моей невесте, Писменной Ларисе Васильевне.

— А где же она взяла такую кругленькую сумму?

— Заработала. Это для нас сто тысяч рублей — сумма, а для «новых русских» — копейки.

— Насколько я осведомлён, она работает врачом в фирме «Росэксимпорт». А врачам даже бизнесмены не очень-то щедро платят, разрешают им подрабатывать на стороне.

— Совершенно верно. Лариса ухаживала за тяжелобольным поставщиком иномарок. Перед смертью он расплатился с ней.

— А при чём здесь вы? Почему деньги оказались на вашей сберкнижке?

— По двум причинам. Во-первых, о Ларисе кто-то стал распространять сплетни, что она является любовницей Аламазова, поставщика иномарок. Во-вторых, если бы родственники Аламазова узнали о такой оплате, они могли бы через суд забрать эти деньги.