Марио Пьюзо - Последний дон

С улыбкой поглядев на Кросса, Гронвельт обернулся к Пиппи и мягко проговорил:

– Пиппи, по-моему, настало время Кроссу войти в Семью. Думаю, он должен полететь на восток с тобой.

Но Джорджио Клерикуцио предпочел лично прибыть на Запад для совещания, чтобы услышать обо всем из уст Гронвельта, а тот уже десять лет не покидал Лас-Вегас.

Хотя Джорджио и не был игроком, его с телохранителями разместили в одной из вилл. Гронвельт всегда догадывался, когда следует сделать исключение. Он отказывал в виллах могущественным политикам, финансовым магнатам, некоторым из знаменитейших кинозвезд Голливуда, прекрасным женщинам, ложившимся с ним в постель, близким друзьям. Даже Пиппи Де Лене. Зато предоставил виллу Джорджио Клерикуцио, хотя и знал, что тот отличается спартанскими запросами и не ценит экстраординарную роскошь. Просто, исподволь накапливаясь, в счет идет каждый знак уважения и любой сбой, пусть самый крохотный, рано или поздно будет вспомянут.

Гронвельт, Пиппи и Джорджио собрались в его вилле.

Гронвельт изложил ситуацию, подытожив:

– Губернатор может стать грандиозным активом Семьи. Если он возьмет себя в руки, то способен дойти до самой вершины. Сначала в сенаторы, потом в президенты. Если такое случится, у вас появится отличный шанс, что спортивный тотализатор легализуют на территории всей страны. Семья получит миллиарды, и эти миллиарды не будут черными. Это будут белые деньги. Я бы сказал, что мы должны это сделать.

Белые деньги куда ценней черных. Но к числу величайших достоинств Джорджио относилось и то, что он никогда не принимал поспешных решений.

– А губернатору известно, что вы на нашей стороне?

– Уверенности у него такой нет, но кое-какие слухи до него, несомненно, доходили. Он ведь не болван. Я делал для него кое-что такое, что мне нипочем бы не сделать в одиночку, и он это понимает. Он умен. Он только-то и сказал, что будет пробиваться наверх, если парнишка умрет. Не просил меня ни о чем. Он грандиозный жулик и вовсе не был так уж пьян, когда вывернул душу наизнанку. Полагаю, он все заранее просчитал. Он говорил искренне, но не без наигрыша. Не мог измыслить, как отомстить, зато догадывался, что я могу кое-что предпринять. Он горюет, но в то же время интригует. – Гронвельт помолчал. – Если мы провернем дело, он станет сенатором, и притом нашим сенатором.

Джорджио беспокойно расхаживал по комнате, огибая статуи на пьедесталах и джакузи, блиставшую мрамором сквозь ткань занавесей.

– И вы дали ему обещание, не получив нашего одобрения? – осведомился Джорджио.

– Да, – подтвердил Гронвельт. – Иначе я не смог бы его убедить. Мне необходимо было говорить уверенно, чтобы у него возникло ощущение, будто он по-прежнему у руля, будто он все еще способен влиять на ход событий, – чтобы власть снова стала привлекательной для него.

– Терпеть не могу эту отрасль бизнеса, – вздохнул Джорджио.

Пиппи усмехнулся. Джорджио вечно порет чушь. Сам помогал ликвидировать Семью Сантадио с такой свирепостью, что дон гордился им.

– Полагаю, в этом деле нам потребуется компетенция Пиппи, – подсказал Гронвельт. – Кроме того, думаю, настало время его сыну войти в Семью.

– По-твоему, Кросс уже готов? – поглядел Джорджио на Пиппи.

– Он уже работал на побегушках, – подтвердил тот, – пора уж ему начать зарабатывать на жизнь самому.

– Но по силам ли ему такое? – уточнил Джорджио. – Это большой шаг вперед.

– Я с ним поговорю. Он справится.

– А что, если мы сделаем это для губернатора, – обернулся Джорджио к Гронвельту, – а он забудет о нас? Мы пойдем на риск, и все впустую. Этот человек заправлял всей Невадой, но едва убили его дочь, как он сложил руки. У него кишка тонка.

– Он совершил поступок, он пришел ко мне, – возразил Гронвельт. – Если бы вы знали людей, подобных губернатору, то поняли бы, что для него это весьма решительный шаг.

– Значит, он выбьется?

– Мы прибережем его для пары крупных дел. Я имел с ним дело в течение двадцати лет и гарантирую, что он выбьется наверх, если с ним правильно обращаться. Он знает, что к чему, весьма ушлый человек.

– Пиппи, – распорядился Джорджио, – это должно выглядеть как несчастный случай. Дело будет шумным. Надо, чтобы ни его враги, ни газеты, ни это окаянное телевидение не строили никаких инсинуаций насчет губернатора.

– Да, – поддержал Гронвельт, – важно, чтобы не было никаких намеков на губернатора.

– Может, это чересчур щекотливое дело, чтобы Кросс попробовал на нем свои силы, – заметил Джорджио.