Марио Пьюзо - Последний дон

Церемония обручения прошла просто и быстро, после чего гости вернулись в имение Сантадио, где их уже ждал играющий оркестр. Столы с едой и три отдельных бара были установлены в собственных тентах – стены одного украшали сцены охоты на вепрей, а других – высокие бокалы с красочными тропическими напитками.

Молодожены протанцевали первый танец в гордом, великолепном одиночестве. Они танцевали в тени тента, и красное пустынное солнце, украдкой заглядывавшее во все уголки, осыпало их позолотой, когда пара оказывалась в луче света. Они лучились такой любовью друг к другу, что толпа ликовала и аплодировала. Роз-Мари никогда не выглядела такой прекрасной, а Джимми Сантадио – таким молодым.

Как только оркестр смолк, Джимми вытащил Пиппи из толпы, чтобы представить его двум с лишним сотням гостей.

– Это Пиппи Де Лена, – объявил он, – проводивший невесту до алтаря и представляющий Семью Клерикуцио. Он мой дражайший друг. Его друзья – мои друзья. Его враги – мои враги. – Подняв бокал, он провозгласил: – Выпьем за него! А первый танец с невестой принадлежит ему.

Когда Пиппи танцевал с Роз-Мари, она прошептала ему:

– Ты помиришь Семьи, правда ведь, Пиппи?

– Ясное дело, – отозвался Пиппи, закружив ее.

Пиппи был гвоздем празднества, на свете не бывало более компанейского гостя. Он протанцевал все танцы подряд, порхая легче любого юноши. Он плясал с Джимми, а потом с остальными братьями – Фонсой, Итало, Бенедиктом, Джино и Луи. Танцевал с детьми и матронами. Вальсировал с дирижером и распевал с оркестром разухабистые песни на сицилийском диалекте, ел и пил с таким самозабвением, что его смокинг запестрел кляксами томатного соуса, фруктовых соков, коктейлей и вина. Он метал шары боччи с таким азартом, что игровая площадка на целый час стала центром празднества. После боччи Джимми Сантадио увлек Пиппи в сторонку.

– Я рассчитываю, что ты сумеешь все наладить. Когда наши Семьи будут вместе, ничто не сможет остановить нас. Меня и тебя. – Джимми Сантадио был само очарование.

Пиппи собрал всю свою искренность до последней капли, чтобы ответить:

– Непременно. Непременно, – одновременно гадая, настолько ли Джимми Сантадио честен, насколько кажется. Но он наверняка должен знать, что кто-то из его Семьи совершил убийство.

Казалось, Джимми проник в его мысли.

– Клянусь тебе, Пиппи, я тут ни при чем. – Он крепко сжал ладонь Пиппи обеими руками. – Мы неповинны в смерти Сильвио! Ни на гран. Клянусь головой отца.

– Верю, – Пиппи пожал Джимми руки. На мгновение его вновь охватили сомнения, но они уже не играли никакой роли. Слишком поздно.

Красное пустынное солнце угасло. Смеркалось, и по всему имению вспыхнули огни. Это послужило сигналом к началу официального обеда. И все братья – Фонса, Итало, Джино, Бенедикт и Луи – провозглашали тосты за жениха и невесту, за их совместное счастье, за особые добродетели Джимми, за Пиппи Де Лену, их замечательного нового друга.

Старый дон Сантадио был слишком болен, чтобы встать с постели, но он послал свои сердечнейшие пожелания, в которых упомянул о том, что подарил сыну самолет, и все встретили эти слова громогласным “ура!”. Затем невеста собственными руками отрезала огромный кусок свадебного торта и отнесла его к старику в спальню. Но он спал, так что Роз-Мари отдала торт сиделке, пообещавшей покормить дона, когда он проснется. Наконец, ближе к полуночи, веселье угасло. Джимми и Роз-Мари удалились в свои свадебные покои, известив гостей, что завтра утром уезжают на медовый месяц в Европу и теперь нуждаются в отдыхе. По этому поводу гости насмешливо заулюлюкали, отпуская вульгарные шуточки, очень веселые и доброжелательные.

Покинув имение, сотни автомобилей гостей умчались в пустыню. Официанты погрузили посуду в грузовики ресторанного обслуживания, свернули шатры, собрали столы и стулья, затем убрали платформу и поспешно осмотрели территорию, чтобы не оставлять за собой никакого мусора. Наконец поставили точку и они, отложив окончание уборки на завтра.

По требованию Пиппи после отъезда гостей была назначена церемониальная встреча с пятью братьями Сантадио. Они должны были обменяться подарками, чтобы отпраздновать рождение новой дружбы между двумя Семьями.

В полночь все шестеро встретились в огромной столовой особняка Сантадио. У Пиппи был при себе “дипломат”, набитый часами “Ролекс” (настоящими, а не левыми подделками). Там же лежало просторное японское кимоно, вручную расписанное эротическими сценками восточной любви.