Андрей Анисимов - Добрый убийца

— Прокормить не могу. Вот почему, — отрезала соседка и снова стала глядеть в потолок.

— Как прокормить? У вас проблемы с грудью? — Надя никак не могла додуматься, о чем говорит женщина.

— Не понимаешь? У меня проблема с деньгами.

— А… Нет мужа, — решила Надя.

— Господи, да есть у меня муж. Толку-то что? Мы вместе зарабатываем две тысячи. На них можно купить только три таких букетика, что стоит у тебя на тумбочке.

— А почему же ваш муж не работает? — Наде в голову не приходило, что работающий мужчина не в состоянии прокормить ребенка.

— Он работает. Научный сотрудник. И я вкалываю в школе. У него восемьсот «чистыми», а у меня тысяча двести. Я каждый день ломаю голову, чем его накормить. Какой уж тут ребенок.

Надя не знала, что сказать соседке в утешение. Легла и задумалась. Она помнила, что у отца тоже были проблемы с деньгами. Он три месяца не мог выплатить зарплату сотрудникам. Но папа пил. Может быть, и у этой молодой женщины муж — пьяница. И словно отвечая на ее мысли, соседка горестно добавила:

— Мужик не пьет, ни курит. Я хожу в одном костюмчике три года. А денег нет. А ребенок — очень дорогое удовольствие. Мы считали, прикидывали. Ничего не получается. Вот и не решилась.

В палату вошла нянечка и положила на тумбочку соседке небольшой пакет:

— Вам передачка.

Женщина приподнялась, слабо застонала и, придерживая низ живота рукой, взяла пакет, откуда достала бутылку кефира и пластиковую коробочку от маргарина «Рама». Открыла коробочку, вынула из нее куриную ножку и стала сосредоточенно есть.

Надя посмотрела на свой стаканчик от икры, быстро спрятала его в тумбочку и отвернулась. Ей стало стыдно. Через несколько минут она украдкой посмотрела на соседку. Та лежала с книжкой. Надя взглянула на обложку и прочла название «Уроки труда для умственно отсталых детей». Надя закрыла глаза и стала представлять себе, как выглядит муж этой красивой женщины, который получает восемьсот «чистыми». У нее ничего не получилось, и она уснула. Проснулась от того, что на нее смотрят. Дмитрий Николаевич стоял возле постели с журналом в руке.

— Анализы у тебя нормальные, можно идти домой. Внизу тебя ждут.

— Кто ждет? — спросила Надя и приподнялась на подушку.

— Много женщин. И муж среди них, — усмехнулся доктор и подошел к соседке:

— У вас, Овсеева, здоровье железное. Анализы — как будто операции и не было. До вечера отдохните, и если температуры не будет, отправляйтесь домой.

— Что я здесь до вечера буду торчать? Мне мужа надо кормить. Он в семь с работы приходит, — ответила Овсеева и снова уткнулась в книжку.

Надя спустилась вниз, получила свои вещи, переоделась и вышла в холл.

— Надька, ура! — бросились к ней сестры и Елена Николаевна. Надя обнялась с родными и огляделась. Подполковник стоял у дверей и улыбался. Он держал в руках огромный пакет. Надя подошла к мужу. Петр положил пакет на стул, обнял жену и прижал к себе.

— Как хорошо, что все уже позади, — сказал он, вынул из пакета огромную рыжую шубу, встряхнул ее и подал жене.

— Что это, Петя? — удивилась Ерожина.

— Это тебе, чтобы не мерзла, — ответил Петр Григорьевич и как ребенка впихнул Надю в мягкий пушистый мех.

У подъезда стояли три машины. «Мерседес» Кроткина с незнакомым водителем, «Волга» Аксенова с Петровичем за рулем и старенький жигуленок Михеева.

Надя вышла и не понимала, куда ей садиться. Машины Ерожина она не увидела.

— А где «Сааб»? — спросила Надя.

— Махнулся с Глебом не глядя, — улыбнулся Петр Григорьевич и распахнул дверцу «Жигулей». — Поедешь со мной или выберешь транспорт покомфортабельнее?

Надя засмеялась, уселась в «Жигули» и прижалась к мужу. Автоколонна медленно двинулась от больницы.

— Господи, какое счастье, что я на свободе, — сказала Надя и погладила мех на рукаве. — Эта шубка стоит кучу денег. В больнице со мной лежала женщина. Она сделала аборт, потому что им с мужем не на что кормить ребенка. Представляешь?

— Люди живут по-разному. В большом городе, как в лесу. Выживают те, кто посильнее.

Это не обязательно те, кто лучше… — философски заметил Ерожин.

— Ты разбогател?

— Я вернул твои деньги — разве ты не посмотрела, что положил Глеб на антресоли?

— Нет, а зачем?

— Хотя бы для того, чтобы не занимать у родителей на билет в Самару.

— Как ты догадался про Самару? Я не говорила…

— Увидел Шуркино письмо и вычислил.

Ты забыла? Муж у тебя сыщик.

— Я испугалась, что ты полетел в Самару драться с Алексеем.