Стенли Эллин - Двенадцатая статуя

— Ты знаешь, где он проводит время, — объявила она мужу.

— Нет, не знаю. Подозреваю. Разные вещи.

— Послушай, дорогой, давай не спорить по пустякам. Он пытается охмурить несчастного ребенка, и ты все прекрасно понимаешь.

— Ну и что? Во-первых, девушка, которой уже пошел шестнадцатый год, здесь не считается ребенком, как сказал ее собственный брат. Во-вторых, ты сделала все, что в твоих силах — даже от ангела нельзя требовать большего. Ну а я…

— Да, конечно! Ну а ты вместе с Маком и Сайрусом без ума от радости, что Алекс больше не крутится здесь с утра до вечера, и вам наплевать, почему.

Вот на это возразить нечего. То, что Файл уже не путался под ногами, стало настоящим даром небес, и они ни за что не стали бы допытываться, почему он вдруг оставил их в покое, нервы и так были натянуты от постоянного напряжения, но съемки подходили к концу, и приходилось держать себя в форме, чтобы ненароком не испортить фильм. А поскольку Файл обычно изводил их всех, — жаловался, угрожал, отменял их указания, — созерцание того, как его открытый кадиллак выезжает за ворота студии, действовало как глоток чудодейственного бальзама.

Если бы Паоло подозревал о том, что происходит, захотел бы он поднимать скандал? Юноша сам признался, что статуи дают ему возможность протянуть до лучших времен. Как здорово получилось, что сеньор Файл попросил Художественный институт найти специалиста, который все сделает за минимальную плату — ведь порекомендовали его, Паоло, год назад с отличием окончившего это заведение. Большая удача! Молодому скульптору без покровителя прокормиться нелегко. Средств у родных нет, приходилось браться за любую работу, чтобы наскрести денег на очередную плату за жилье. Но теперь…

С самого утра и до позднего вечера голый по пояс, обливающийся потом Паоло увлеченно трудился над изваяниями; одно за другим, их отвозили на тележке в студию и устанавливали на месте будущей съемки. Первые шесть, застывшие в своем парадном величии, хорошо смотрелись на пробах. Следующие, со страшно искаженными лицами, кажется, выглядели еще лучше. Оставалось сделать последнюю, самую, как думал Мел, эффектную: статую обезумевшего Тиберия.

Когда ее поставят в проходе дворца рядом с пятью другими, когда Мак-Аарон отснимет наезды и крупные планы, картину можно считать законченной. Разумеется, ее еще нужно смонтировать. Таким тонким делом займется Сайрус — придется резать кадры, менять сцены местами, найти нужный ритм для каждого эпизода, и наконец соединить результаты в единое целое — фильм, который зрители увидят на экране. В конечном счете все зависит от монтажа, но это уже забота одного режиссера.

В ожидании конца работы никто не собирался устраивать бунт на корабле, однако одной бурной ночью дело едва не дошло до катастрофы.

Гроза началась под вечер. Хлынул один из тех римских ливней после засухи, которые не утихают часами, превращают города, поля и луга в болота, а асфальтированные улицы в реки. В полночь, шлепая по лужам к своей машине, Бетти и Мел увидели Паоло, застывшего в дверях своей мастерской, с безнадежным видом глядевшего на потоп, остановились и предложили его подвести.

Забираясь на заднее сидение рядом с Бетти, юноша пылко благодарил их. Живет он в Трастевере, но, если его высадят где-нибудь в городе, легко доберется домой.

— Нет, мне совсем не трудно доставить вас прямо до дверей, — соврал Мел. — Только показывайте дорогу.

Следуя объяснениям Паоло, они проехали через Понте-Субличо к пьяцца Матраи, площади в центре захудалого рабочего района. Паоло вместе с сестрой жил в доме, которому, кажется, исполнилась не одна сотня лет. Он стоял на одной из боковых улочек. А в начале ее в гордом одиночестве красовался роскошный кадиллак.

Увидев его, Мел машинально нажал на тормоза, и его маленький «фиат», содрогнувшись, замер на середине площади. Он тут же услышал неразборчивое шипение Паоло, почувствовал, как тот, навалившись на переднее сидение, наклонился вперед и замер, напряженно вглядываясь в залитое дождем стекло.

Неожиданно, будто специально выбрав время, чтобы у свидетелей не осталось никаких сомнений, на улице показался Файл. Пригнув голову и сгорбившись под дождем, он быстро затрусил к кадиллаку. Продюсер почти добрался до своей машины, и тут Паоло очнулся от оцепенения и схватился за спинку сидения Бетти.

— Сеньора, дайте мне выйти!

Но Бетти упрямо отказывалась сдвинуться с места.

— Зачем? Чтобы вы совершили убийство и провели оставшуюся жизнь за решеткой? Разве так вы поможете Клаудии?