Эндрю Тейлор - Загадка Эдгара По

— Боюсь, я не знаю этого джентльмена.

— Да? Как это возможно? Сэр Джордж Руиспидж единственный в своем роде. Он живет поблизости в Клеарлэнд-корт. Говорят, его доходы от аренды составляют шесть-семь тысяч в год, — мисс Карсуолл опустила голову, но я заметил улыбку на ее лице. — К тому же этот господин владеет угольными копями, очаровательным особняком в центре Лондона и местом в парламенте. Его род живет здесь уже несколько поколений, Руиспиджи знают всех, их принимают в каждом доме. Как вы понимаете, мы считаем его самым приятным из наших соседей, — она подняла голову как раз в тот момент, когда я улыбнулся. — И, по общему мнению дам, он очень красивый молодой человек.

— А вы как считаете, мисс Карсуолл?

Ее ресницы дрогнули.

— Мне не пристало не соглашаться с мнением большинства представительниц моего пола, мистер Шилд. Но вы вскоре сможете и сами оценить его. Во время рождественской мессы мы увидимся с Руиспиджами в церкви. Папа, без сомнения, очень надеется на это. У него есть веская причина желать этого.

— Могу я спросить, какая?

На мгновение лицо мисс Карсуолл напряглось:

— Он надеется, что сэр Джордж сделает мне предложение.

Флора Карсуолл во многом была дочерью своего отца. Их добродетели и пороки шли рука об руку. Оба они говорили то, что на уме, и не ходили вокруг да около, и оба могли шокировать своей откровенностью.

Я почти не сомневался, что Карсуолл богаче сэра Джорджа Руиспиджа, но Руиспиджи считались одним из первых семейств графства и принадлежали к высшему свету уже много поколений. Можно сказать, что мистер Карсуолл, связывая себя родственными узами с этим почтенным родом, приобретал билет в вечность.

Разумеется, он мог с легкостью купить с потрохами любого джентльмена, даже титулованного, готового закрыть глаза на неблагородное происхождение отца и незаконнорожденность дочери ради ее приданого. Но человеку свойственно желать того, чего он не в состоянии получить. Карсуоллу не нужен был джентльмен на грани разорения, погрязший в долгах. Ему хотелось в зятья человека, имеющего положение в свете.

Я заключил это не только из разговора с мисс Карсуолл в день моего приезда в Монкшилл, но и из того, что уже знал о ее отце. Но тогда я не осознавал еще одной причины, по которой сэр Джордж Руиспидж идеально подходил на роль зятя мистера Карсуолла. Но, оглядываясь назад, я понимаю, что получил намек в первый же вечер.

Я вышел из гостиной и поднимался по лестнице к себе, когда услышал стук двери и чьи-то шаги. На самом верху лестничного марша я встретил миссис Керридж. Насколько я понял, она заглядывала к миссис Франт. Проходя мимо, я позволил себе замечание о величине этого особняка по сравнению с домами на Маргарет-стрит и площади Рассела — просто пошутил, что с каждым разом дома все достойнее и достойнее.

— Только вот он достоин этого дома никогда не будет, — прошипела миссис Керридж. — И он об этом знает.

— Простите?

Она подошла поближе.

— Я вроде ясно выразилась, разве нет?

— Но о ком вы говорите? О мистере Карсуолле?

— А о ком еще? Все остальные мужчины в этом доме — слуги, — она подняла свечу, которую держала в левой руке, и внимательно посмотрела на меня.

— Миссис Керридж…

Она рассмеялась и перебила меня:

— Это не наше дело, не правда ли? Кстати, мастер Чарльз уже спит, я к нему заходила. Его друг читает, но я велела ему задуть свечу, — она пошла прочь, но повернулась и бросила через плечо: — Вы зря сюда приехали. От этого места никому пользы не будет. Вам стоило остаться в этой своей школе.

На следующее утро в пятницу был сочельник. Утром мы с мальчиками продолжили штудировать Итонскую грамматику, а днем отправились на прогулку в парк. В тот год зима выдалась исключительно холодная. Земля заледенела и была покрыта инеем.

Особняк располагался на южном склоне, а мальчики повели меня на север по тропинке, которая сбегала с горы, повторяя изгиб реки, поблескивающей в долине у подножия. Хозяева не пожалели денег на то, чтобы украсить и без того живописный вид. Обелиск, сложенный из неотесанного камня и окруженный скамейками, обозначал самую высокую точку парка, где сходились шесть тропок. Мы пошли по наиболее широкой, она вела на северо-запад, под горку, к маленькому озерцу-запруде, из которого брала начало река. За ледяной лентой воды на север и запад протянулись глухие леса.

Чарли показал на деревья.

— Мистер Карсуолл приказал лесничим, которые сидят в укрытии, стрелять по всем незнакомцам в поле зрения. Он сказал, что тут шастают браконьеры, и кто-нибудь из них может залезать в дома.