Антон Чиж - Смерть мужьям!

– Не любите вы своих коллег, доктор...

– Они-то как раз безобидны. Хуже, когда за лечение берутся откровенные шарлатаны, например мадам Гильотон. Слышали? Очень рад за вас. Эта барышня выдает себя за сомнамбулистку, вещает что-то в трансе, с духами советуется, возбуждает астральные энергии, и тому подобное, а на самом деле – дурит голову. Чистая мерзость с точки зрения науки. Представляете, что происходит с больным после подобных сеансов?

– Чем же вы их исцеляете?

– Я не лечу, а помогаю стать собой, не нарушая законов общества. Я помогаю им стать самими собой. Понимаете? Пациентам вручаю один волшебный предмет... – Карсавин вынул из стола круглое зеркальце в золоченой оправе на крохотной цепочке. – Чтобы смотрелись в него и нашли исцеление в себе. В остальном моя задача сводиться к тому, чтобы тщательно наблюдать за изменениями в их жизни, это одно непременное условие. Я достаточно ясно выразился?

Поняв намек, как мог, Ванзаров поднялся:

– Что же увидела Аврора Грановская в своем зеркальце?

Взгляд Карсавина затуманился на мгновение, облачко исчезло, и он сказал:

– Этого мы никогда не узнаем.

– Зато точно известно, что после ваших сеансов Грановская стала интересоваться ядами и случаями отравления.

– Вот как? – равнодушно спросил доктор. – Ничего подобного я ей не советовал. Следует понимать: мое лечение – психологическая терапия. Ничего больше.

– Видимо, лечение не пошло на пользу.

– Как знать, быть может, она умерла счастливой... Ну, а я всегда к вашим услугам. Обращайтесь, если что, напрямик. Отныне вам рекомендации не нужны.

Ну, вот и Ванзарова оценили на предмет сумасшествия. Ох уж эти лекари, так и норовят вылечить, кого ни попадя любой ценой. Обычно – не малой.

На жарком ветерке набережной реки Фонтанки Родион осознал, что его провели как щенка. Мудрый доктор, обожающий шоколадные конфетки, не сказал и десятой части того, что знает. Но все же засчитать юному чиновнику полиции чистое фиаско было нельзя. Ванзаров не столько понял, сколько ухватил интуицией, что знаток нервов нарочно или случайно проговорился, и сказал нечто важное. Быть может, неоценимо важное. Схитрил эскулап отчаянно: показал темную, наглухо закрытую шкатулку, в которой хранится бесценный секрет, а ключик – утаил. Придется искать.

Наследник мясной лавки юноша Петя Горбушин пребывал в раздвоенных чувствах. С одной стороны душа его парила в облаках восторга, а с другой – погрузилась в омут уныния. Причина такой странности была до удивления банальна: Петя вчера сделал предложение дочке купца Акиньшина, за которой давали двадцать тысяч приданого. По любви, надо сказать, сделал. Но вот сегодня, переваривая маменьки завтрак, образованный юноша лег на диван и перечел «Женитьбу» Гоголя. И разные мысли забродили у него в голове. Чтобы разогнать их, отправился на Невский проспект и оказался вблизи модного салона женского платья. Он стал воображать, как станет баловать молодую жену нарядами, как они выйдут в свет... Внезапно Петя вынырнул из мира фантазий и уставился на витрину. За чистым стеклом на него хищно уставились волосатые монстры. Чудовищно скрюченные руки словно тянулись к нему, размалеванные глаза так и гипнотизировали, а губы, раскрашенные свежей кровью, казалось, мечтали насытиться его телом. Фигуры монстров драпировали куски вычурных материй, с шей свешивались бусы. Ужас объял Петю. Лихорадочно оглянувшись, он заметил полноватого юношу, примерно одного с ним возраста, который печально ждал кого-то на жаре. Судя по виду, это был такой же страдалец, давший слово жениться. Ужаснувшись тому, что совершил, Петя схватился за голову и бросился прочь.

Родион проводил взглядом странного молодого человека, который напряженно разглядывал витрину с манекенами, а потом опрометью кинулся по проспекту, и подумал, что не зря к салону Живанши приклеилась жутковатая кличка. От одного вида мужчинам делается не по себе.

Посыльный из участка, наконец, доставил вещественную улику. Смахнув повлажневший лоб, Ванзаров отважно вступил в логово женской моды.

Посетительниц было немного. Но каждая презрительно оценила возникшего мужчину и осудила за преступное небрежение современной модой. Только неженатый статус пришельца спас его от окончательного падения в глазах прекрасной половины человечества. Все же легкий холодок пробрался к загривку Родиона. Он переминался с ноги на ногу, не зная, кто тут модистка, а кто заказчица, так изысканно были одеты дамы. При этом чиновник полиции дал себе строжайший наказ не смотреть и не сметь внезапно влюбляться в кого ни попадя.