Джеймс Олдридж - Джули отрешённый

– Попрошу мисс Бетт Морни, – сказал отец; он не захотел вступать с Лейкером даже в обычный вежливый обмен колкостями, да и слишком тот разъярился, не стоило сейчас с ним спорить.

Бетт была последней свидетельницей отца, и я достаточно хорошо знал судопроизводство, чтобы понять: она – последняя его надежда. В любом британском суде уголовное дело создается и оспаривается уликами – за и против, и хотя отец сумел показать Джули в совсем ином свете, он пока не привел ни одной серьезной улики, ни единой, которая доказывала бы его невиновность. Никто из свидетелей защиты не представил тому никаких доказательств. По сути, пока отец добился только одного: что бы он сейчас ни говорил, что бы ни делал, все вызывало в слушателях ожесточенный протест. И если расположение присяжных к защитнику влияет на приговор, то отец уже проиграл дело. Даже судья Лейкер – и тот был втянут в сражение.

– Бетт, – сказал отец, когда она уже дала присягу и ее вспыхнувшее от волнения лицо вновь стало нежно-розовым. – Вероятно, вы самый близкий друг Джули Кристо. Вы с этим согласны?

– Да.

– Вы его любите?

Я даже не представлял, что отец может быть так безжалостен. Прилюдно задать такой вопрос нашей безукоризненной Бетт было жестоко, и она залилась краской и смущенно молчала.

– Так как же, Бетт?

– Да, люблю, – просто ответила она.

Я с надеждой посмотрел на Джули. Сейчас на него смотрели все. Никогда еще я не видел в нашем городе фигуры столь романтической, как Джули в ту минуту, когда в пыльном, обветшалом зале суда наша самая безупречная, самая красивая, достойная, порядочная, милая, умная и прочее девушка объявила, что юноша, обвиненный в убийстве родной матери, – ее избранник. Похоже, впервые в жизни Джули был озадачен.

– Как вы думаете, Джули убил свою мать? – все так же бесстрастно спросил отец.

– Нет, я вовсе так не думаю. Этого не может быть.

Возможно, этим театральным эффектом отец и закончит? Когда такие слова произносит не кто-нибудь, а наша безупречная Бетт, они звучат весьма убедительно. Но он продолжал допрос, он словно с умыслом упускал эту возможность.

– Вы сами девушка умная и одаренная, Бетт, назвали бы вы и Джули умным и одаренным?

– Да, конечно.

– Но ведь внешне это как будто не очень проявляется? Почему же вы о нем так отзываетесь?

– У Джули редкий, выдающийся ум, но он глубоко запрятан, и до него нелегко добраться.

– Почему?

Наша Бетт умела на удивление ясно и четко выражать свои мысли, она посмотрела на Джули и заговорила с непоколебимой уверенностью в своем праве говорить именно так:

– Я думаю, мистер Куэйл, чтобы его могли оценить по достоинству, ему надо бы жить в каком-то ином окружении.

– В каком же?

– Не знаю, – печально ответила Бетт. – Но здесь все как будто сговорились против него. Вот это я знаю.

– Вы ехали в такую даль из колледжа в Мельбурне только для того, чтобы дать показания, да?

– Да.

– И это вы уговорили своего отца пригласить меня в качестве адвоката, так?

– Моего отца не пришлось особенно уговаривать, мистер Куэйл.

– В этом я не сомневаюсь, Бетт. Ну, что ж, у меня больше нет вопросов, вы свободны, дружок.

Мы не верили своим ушам, буря страстей утихла, все чего-то ждали, озадаченные, ошеломленные, в поистине нерушимой тишине. Потом стали пожимать плечами, переглядываться, поднимать брови, пересмеиваться, прыскать.

– Это все, мистер Куэйл? – с недоумением спросил судья Лейкер.

– Да, ваша милость.

– И это все доказательства защиты? – с недоумением переспросил Лейкер.

– Да, это доказательства защиты, ваша милость.

Какая же это защита? Что он доказал? Доказательств никаких не было, это бросалось в глаза, и судья Лейкер еще какое-то время перелистывал бумаги, осваиваясь с мыслью, что отец и вправду закончил допрос свидетелей защиты.

– Я полагаю, мы сейчас передохнем, – обратился к нему отец. – Так что, если не возражаете, я выступлю с речью после перерыва.

– Хорошо, – сказал Лейкер, все еще недоверчиво покачивая головой. – Объявим перерыв.

Я посмотрел на Страппа. Похоже, он не знает, то ли беспечно ликовать, то ли остерегаться и ждать подвоха. Отец никогда еще не оставлял дело в такой неопределенности. Но я знал: истинный законник, Страпп спрашивает себя: «Что же тот сможет без доказательств?» А с доказательствами уже покончено.

Итак, судья Лейкер объявил перерыв, и мы вышли из зала, теряясь в догадках, что же, опираясь на показания своих свидетелей, может отец сказать присяжным, как убедит их, что Джули не убивал свою мать, или хотя бы даст суду основания уберечь его от рук палача, который, как стало известно, уже прибыл из Бендиго и, по всей вероятности, остановился у своих родных на берегу реки.