Станислас-Андре Стееман - Ночь с 12-го на 13-е

— Вы что — приятель Ли? — спросила она, изучив столбики с информацией.

— Ли? — недоуменно повторил за ней человек в помятом костюме. — Что еще за Ли? Ах, вы, наверное, говорите об этом мамонте внизу? Нет, я не решился бы сказать, что он мой приятель, да и он, думаю, в еще меньшей степени считает меня своим…

— Но он же предоставил вам убежище!

— Получается так…

— А почему вы это сделали?

— Что — «это»? А-а-а, убил тех двух типов? Да так, не знаю, по рассеянности…

Молодая женщина поднялась, протянула ему газету.

— Ладно, берите ее… И дайте, наконец, мне поспать!

— Вы певица? — спросил человек в помятом костюме.

— Танцовщица… В «Олимпик»…

— А я готов был дать голову на отсечение, что в «Альгамбре»! И поклялся бы, что вы поете…

— Как вы догадались?

— Интуиция.

— Ладно, подождите. — Молодая женщина открыла платяной шкаф и достала оттуда недопитую бутылку виски. — Берите. Выпьете за мое здоровье. За здоровье Лидии.

— Спасибо. А до которого часа вы… мгм… «пляшете»?

— До утра.

— А когда начинаете?

— Как когда… Часов в девять, в десять…

— Заходите попрощаться со мной перед уходом: дверь в конце коридора. Выпьем вместе. И потом, я хотел бы попросить вас об одной услуге…

Молодая женщина напряглась.

— Я никогда не иду ни на какие сделки! Что еще за услуга?

— Да так, пустячок. Купить мне пушку.

Лидия скинула пеньюар. Под ним оказалась черная пижама.

— Вы что — ненормальный? Зачем?

— Разгадывать кроссворды, — усмехнулся гость. — А может быть, пришить Ли…

Молодая женщина взяла гостя за плечи и подтолкнула его к двери.

— Ничего не поделаешь… Вы считаете, что я вам — мать родная?..

Лежавшая на постели молодая женщина вздохнула, сразу же подавила второй вздох и вытянулась, прикрыв рукой глаза.

— Нет, нет… — простонала она.

Ее темно-синее платье было помято не меньше, чем костюм склонившегося над ней мужчины, а сквозь зияющую над рукавом огромную прореху виднелось белоснежное и хрупкое, как у юной девушки, плечо.

Мужчина долго смотрел на нее, легонько поглаживая по волосам, потом сел в ногах постели и принялся читать газету, которую принес с собой.

Внезапно он почувствовал обращенный на него взгляд. Молодая женщина широко распахнула глаза и с детским любопытством осматривала комнату.

— Стив… — прошептала она, протягивая руку.

Стив взял эту руку и сжал ее в своей.

— Стив, где мы?

— В чертовой дыре! — ответил Стив. — В каком-то подозрительном отелишке то ли в Чапее, то ли в Хонг-Кью, сам толком не пойму, где именно!

— А кто нас сюда привез?

— Понятия не имею, но, наверное, не так уж трудно вообразить.

— Мы пленники?

— На мой взгляд все в точности так.

— Какой сегодня день?

— Четверг.

— А который час?

— Почти полдень.

Молодая женщина села, от этого платье на груди разъехалось, и она неловким движением попыталась соединить половинки.

— Но ведь… Нас же должны вот-вот найти!.. Полиция…

Стив нехорошо усмехнулся.

— Ага, сейчас найдут! Вот только не для того, чтобы забросать цветами! — Он бросил на кровать газету. — Вашего мужа уже нет на свете. В него стреляли прошлой ночью, равно как и в частного детектива, нанятого для обеспечения безопасности шефа. Каждый из них словил по три пули. Ваш муж умер на месте, а что касается Воробейчика, тут, правда, еще есть сла-абенькая надежда на спасение…

Флориана смертельно побледнела. Она взяла в руки газету, но читать не смогла.

— Я же не знала… Я не знала…

— Чего это вы не знали?

Флориана, казалось, смотрела сквозь стену комнаты.

— Так чего же вы не знали? — нетерпеливо повторил Стив.

— Не знала, что… что… что такое может случиться… И что… что мы на самом деле всегда были неотделимы друг от друга…

— Вы ничему не могли помешать…

— Могла, — тусклым голосом продолжала Флориана. — Могла… Ах, какая же я дрянь! Какая сволочь!

— Ну, давайте, давайте! Скажите еще, что все произошло из-за вас!

— Конечно, из-за меня.

— До чего трогательно! А теперь скажите, что это вы его убили!

— Я его убила. Ничего бы не случилось, если бы… Что именно написано в газете? Точно — что написано?

— Воробейчик попросил своего коллегу, комиссара французской полиции Малеза, подежурить на Нанкин-Род. Чуть за полночь этот достойный господин услышал выстрелы — теперь уже известно, что их было семь. Он подбежал к дому 114, открыл предоставленным ему месье Венсом ключом входную дверь, но не успел сделать по вестибюлю и трех шагов, как неведомо каким образом проникший в нашу контору тип, оттолкнув его, выскочил на улицу. Малез решил, что преследовать его бессмысленно, и побежал в кабинет вашего мужа. Он утверждает, что привел его туда запах пороха…