Питер Мэй - Скала

— Фин Маклауд! — снова позвал тот же голос. На этот раз Фин уловил в нем еле слышный хрип. Артэр! Страх, как ледяная стрела, болью пронзил сердце. Полицейский вскочил на ноги и поспешил к двери, толкая кого-то по пути. Гигс и еще несколько человек уже стояли снаружи. Фин прикрыл глаза от солнца и различил силуэты двух человек на краю утеса за маяком. Они четко вырисовывались на фоне желтоватого рассветного неба с розовыми полосками облаков. Десятки тысяч олуш хлопали крыльями и криками выражали свое презрение к людям там, внизу.

Артэр и Фионлах стояли футах в двухстах, но Фин ясно видел веревку на шее подростка. Другой ее конец держал в руках его отец. Руки Фионлаха были связаны за спиной. Он неустойчиво стоял в опасной близости от края обрыва. Только то, что Артэр натягивал веревку, удерживало парня от падения на камни внизу.

Фин, спотыкаясь, пробрался по грязи, камням и водорослям, отделявшим его от пары на утесе. Артэр смотрел на него со странной улыбкой:

— Я знал, что это ты. Догадался, когда увидел ночью траулер. Мы смотрели, как ты пытался подплыть к берегу на шлюпке. Ну ты и псих! Но мы болели за тебя, — он взглянул на Фионлаха. — Правда, Фин-младший? Все вышло лучше, чем я мог надеяться. Отец собственными глазами увидит смерть сына! — Он повернулся к Фину. — Давай, Маклауд. Подойди поближе, зрелище будет что надо. Ты получил анализ ДНК, да?

Фин уже был футах в пятидесяти. Ему казалось, он чувствует в воздухе запах страха. Он остановился перевести дыхание и посмотрел на бывшего друга со смесью ненависти и изумления.

— Нет. Тебя тогда стошнило, и мы нашли твою таблетку. Преднизон, Артэр. Лекарство от астмы. Мы сразу поняли, что это ты.

Артэр рассмеялся:

— Господи, как же я сам не догадался! Надо было сделать это специально.

Теперь Фин продвигался вперед очень осторожно. Ему нужно было как можно дольше занимать убийцу разговором.

— Ты убил Ангела Макритчи, чтобы я сюда приехал.

— Я знал, что ты быстро сообразишь, Фин. Ты всегда был умный, даже слишком.

— Почему Макритчи?

Артэр рассмеялся.

— А почему нет? Он был просто кусок дерьма, ты же знаешь. Кто стал бы без него скучать?

Фин вспомнил слезы в глазах человека, которого Ангел сделал калекой столько лет назад.

— И вообще… — Артэр вдруг перестал улыбаться, — он нарывался. Он был тут восемнадцать лет назад, помнишь? Он знал, что случилось на самом деле. И дня не прошло, чтобы он не напомнил мне об этом! Он грозил публичным унижением! — Гнев и ненависть превратили его лицо в ужасную гримасу. — Ты все вспомнил, Фин? Гигс рассказал тебе?

Фин кивнул.

— Отлично! Я рад, что ты знаешь. Вся эта потеря памяти… Я долго был уверен, что ты притворяешься. А потом понял, что это все на самом деле. Ты сбежал! Сбежал от памяти, сбежал с острова… А я остался присматривать за матерью, которую надо кормить с ложечки. Я женился на единственной женщине, которую любил — и та оказалась бывшей подружкой Фина Маклауда, с его сыном в животе, а не с моим! И я помнил все, что отец делал с нами. И понимал, что теперь это знают еще десять человек. И все из-за тебя! А ты просто сбежал! Господи!.. — Артэр запрокинул голову, сердито уставился в небо. — Ну, с меня хватит, Фин. Тебе придется посмотреть, как умрет твой сын. На этих самых скалах. Здесь я смотрел, как умирает мой отец. Из-за тебя!

— Ты знал, что мой сын погиб в аварии, да?

Убийца ухмыльнулся:

— Да, это было в газетах. Я так радовался, когда читал! Наконец-то нашего «тефлонового мальчика» поджарили. Тогда я и придумал, что мне надо делать. Я испорчу твою жизнь так же, как ты испортил мою.

Теперь Фин стоял в десяти футах. Он видел безумие в глазах Артэра и ужас во взгляде Фионлаха.

— Ближе не подходи, — резко сказал убийца.

И тогда Фин ответил:

— Если ты хотел посмотреть, как я теряю сына, тебе стоило приехать в Королевский госпиталь Эдинбурга месяц назад. Моему мальчику было всего восемь. Я был в палате интенсивной терапии, когда у него остановилось сердце. — Тут в глазах Артэра на миг зажегся отблеск сострадания. — Тогда ты мог полюбоваться на мое горе. Мог увидеть, как смерть сына разбила мое сердце. Но сегодня ты этого не увидишь.

Артэр нахмурился:

— В каком это смысле?

— Конечно, это будет ужасно — смотреть, как умирает Фионлах. Но это не будет смерть моего сына.

Артэр уже начинал закипать:

— О чем ты говоришь, Маклауд?

— А вот о чем. Фионлах — не мой сын, Артэр. Маршели сказала тебе это в приступе гнева. Из глупой детской мести за то, что ей досталась жизнь второго сорта. Жизнь с тобой. Чтобы ты не думал, что тебе все легко далось, — Фин сделал еще несколько осторожных шагов в их сторону. — Фионлах — твой сын, Артэр. Всегда им был и всегда будет.