Фредерик Форсайт - Ветеран

Мистер Патель не колебался. Безошибочно выделил обоих подозреваемых и еще раз подтвердил готовность выступить в суде. Бернс был счастлив. Ни один из бандитов не видел свидетеля, ни один из них не был связан с какой-либо шайкой, так что были все основания полагать, что мистера Пателя никто не тронет.

Полицейские отвезли его в магазин. С добровольцами расплатились и отпустили по домам. Прайс и Корниш вернулись в свои камеры, и Бернс, возвратившись в участок, намеревался предъявить им официальное обвинение.

Только они со Скиннером вошли, как его окликнул дежурный сержант:

— Тут тебе звонили, Джек, — он покосился на запись в журнале. — Некая мисс Армитейдж. Из цветочного магазина.

Бернс удивился. Никаких цветов он не заказывал. Впрочем, с другой стороны… Ведь на следующей неделе возвращается Дженни. Букетик цветов придаст встрече романтичности. Недурная идея.

— Насчет какого-то хромого, — добавил сержант.

Бернс взял у него адрес и вновь направился к машине вместе со Скиннером.

Выяснилось, что мисс Армитейдж оказалось целых две. Сестры-близнецы, они владели небольшим цветочным магазином на Аппе Хай Роуд. Половина их товара была выставлена прямо на тротуаре, у входа. Поздние цветы вели отчаянную борьбу за выживание, пытались устоять в клубах вонючих выхлопных газов, которыми обдавали их проезжающие мимо тяжелые грузовики.

— Мне кажется, это мог быть тот самый человек, — сказала мисс Верити Армитейдж. — Подходит под описание. Так вы говорите, это произошло во вторник утром?

Бернс подтвердил, что именно так. Во вторник утром.

— Он купил букетик цветов. Недорогой. Если точней, один из самых дешевых в нашем магазине. Полдюжины маргариток под названием «Бычий глаз». Судя по внешнему виду, человек небогатый, бедняжка. А в газетах написано, что он серьезно ранен.

— Да, сильно пострадал, мэм. До сих пор не пришел в себя и не может говорить. Он в коме. Как он расплатился?

— Наличными.

— Монетами? И достал их из кармана брюк?

— О, нет. Достал пятифунтовую банкноту. Из бумажника. Помню, он еще уронил его, а я подняла. Ведь он хромал.

— Что за бумажник?

— Дешевый. Из кожзаменителя. Черный. Ну а потом я отдала его ему.

— Случайно не заметили, куда он его положил?

— В карман. В карман пиджака. Внутренний.

— Можете показать мне букетик маргариток «Бычий глаз»?

К ленчу детективы вернулись в участок на Доувер и сразу пошли в столовую. Бернс был мрачен и явно разочарован. Кредитная карта оставила бы след: фамилию, по которой можно было бы затем узнать адрес или номер банковского счета. Но наличные…

— Скажи, что бы ты делал днем, в августе, с букетом маргариток? — спросил он Скиннера.

— Подарил бы любимой девушке… Или отнес твоей мамочке…

Мужчины отодвинули пустые тарелки и погрузились в мрачное молчание над кружками с чаем.

— Сэр?…

Голосок был тоненький, робкий, он доносился с соседнего продолговатого стола. И принадлежал практикантке, молоденькой девушке, только что закончившей училище. Джек Бернс вопросительно покосился на нее.

— Гм?…

— Просто у меня одна идея. Вы ведь говорите о хромом мужчине?

— Да. И хорошая идея мне всегда пригодится. Так в чем суть?

Она залилась краской. Мало кто из практикантов решается влезать в разговор опытных инспекторов-детективов.

— Просто если он шел в том направлении, сэр, то, по всей видимости, хотел попасть на Хай Уэй. Это в пятистах ярдах, и там ходят автобусы. А вот позади, там, откуда он шел, и тоже ярдах в пятистах, находится кладбище.

Бернс со стуком опустил кружку на стол.

— Чем вы сейчас занимаетесь? — спросил он девушку.

— Разбираю файлы, сэр.

— Это подождет. Едем на кладбище. Вы с нами.

За рулем, как обычно, был Скиннер. Практикантка оказалась из местных и показывала дорогу. Кладбище было большое, сотни выстроившихся рядами могил. Оно было городским, а потому запущенным. Каждый выбрал себе ряд, и вот они начали прочесывать кладбище. Заняло это примерно час. Девушка оказалась глазастой и увидела первой.

Цветы, конечно, увяли, но, несомненно, это были маргаритки под названием «Бычий глаз». Они безропотно умирали в баночке из-под джема с несвежей водой. Надпись на надгробье гласила о том, что здесь покоятся останки некой Мейвис Джун Холл. Дата рождения, дата смерти и еще три буквы «RIP» [5] «RIP» — сокр. от «REST IN PEACE» — «Покойся с миром». . Умерла она двадцать лет тому назад в возрасте семидесяти лет.