Адам Кеннеди - Принцип домино

Я дошел до Чикаго-авеню, нашел кафетерий, сел за столик у окна, откуда мог смотреть на водонапорную башню, и позавтракал — яйца, сосиски, поджаренный хлеб и три чашки кофе.

Я больше не чувствовал страха, как накануне в тюрьме. Но где-то в животе сохранилось щемящее чувство пустоты. В предыдущие часы я что-то упустил, мне сказали вещи, которые следовало понять, но я их не понял. Перед глазами по-прежнему стояла купчая на дом и чековая книжка с заклеенными словами.

Мне хотелось исчезнуть, но я не мог, понимая, что это не выход. Но равным образом нельзя было просто сидеть, ждать и следить за тем, как кубики медленно сложатся и создадут общую картину. Я четко представлял себе, что это не в моих силах. Теперь предстояло выяснить, что я могу сделать.

У меня было несколько вариантов, но слишком мало — только два имени.

Было почти десять часов, когда я поднялся, по подземному туннелю перешел на другую сторону шоссе и нашел телефонную будку. В телефонной книге я нашел номера и выписал их на клочке бумаги.

Сначала я позвонил Эпплгейту. В его приемной ответил женский голос:

— Доктора Эпплгейта нет в городе, он возвращается сегодня вечером. Вы хотите записаться на прием?

— Нет, я его друг и живу в другом городе. Я хочу сделать ему сюрприз. Перезвоню позже.

Потом я позвонил Шнейблу. Его секретарь ответила мне заученно:

— Прошу прощения, мистер Шнейбл диктует документы. Потом у него назначено совещание. Если вы хотите оставить ваш номер…

— У меня нет номера. Я звоню по частному вопросу. Поэтому перестаньте валять дурака и соедините меня с ним.

На другом конце провода наступила тишина. Затем сухой рассерженный голос ответил:

— Я соединяю вас с секретарем мистера Шнейбла.

До того, как секретарша смогла завести традиционную песню, я заявил:

— Скажите Шнейблу, что на проводе Рой. Он захочет поговорить со мной.

— Простите, как ваша фамилия?

— Этого я не могу сказать. Передайте, что я только вчера бежал из тюрьмы и хочу поговорить с ним.

Не успел я замолчать, как услышал его голос.

— Рой, ради бога, тебе не стоило звонить. Ты понимаешь, о чем я говорю? В газете написано…

— Я остановился в гостинице «Дорсет».

— Разве ты в Чикаго?

— Да.

— Послушай, Рой, попытайся понять. Я не участвую в ваших делах, я даже не хочу разговаривать с тобой.

Он дал отбой, а я застыл, как манекен, сжимая в руке трубку. Повесив ее, я медленно пошел в гостиницу, пытаясь успокоиться и сдержать гнев, и добился своего. По крайней мере, я пытался убедить себя в этом. Но в гостинице я сразу же направился к телефонной будке и набрал номер Шнейбла.

На этот раз трубку взяла его секретарь. Услышав ее голос, я сказал:

— Передайте Шнейблу — если он не возьмет трубку, я приеду к нему в контору, и если не застану его на месте, то поеду к нему домой в Уилмет и буду ждать там.

Он взял трубку и устало спросил:

— Господи, Рой, ну что тебе от меня нужно?

— Мне нужно поговорить с вами. Сейчас без двадцати одиннадцать. Встретимся в двенадцать часов. Скажите, где.

Наступило долгое молчание, потом он ответил:

— В зоопарке Линкольна, возле клетки жирафа. Ты знаешь, где это?

— Найду.

Когда я приехал в зоопарк без двух минут двенадцать, Шнейбл уже ждал меня. Он поправился килограммов на семь. Его волосы поредели и поседели. Первым делом он спросил:

— Откуда ты звонил?

Я ответил, что из автомата.

— Оба раза?

— Кажется, да. А в чем дело?

— Господи, ты совсем сошел с ума?

— Почему вы так нервничаете? Какая разница, откуда я звонил?

У него на лице застыло странное выражение, как будто он сказал что-то лишнее.

— Пожалуй, я просто нервничаю. В последнее время я слишком много работал. — Он огляделся. В зоопарке было мало людей — старушки и несколько нянек с детьми в колясках. Он показал в сторону тропинки, петлявшей среди деревьев. — Пойдем в ту сторону. Там мы сможем поговорить.

Метрах в тридцати от дороги он нашел скрытую кустами скамейку, и мы сели.

— Прости, если по телефону я говорил грубо. Но я был удивлен, даже не знал, что сказать. Конечно, мне было известно, что вчера утром ты сбежал из Хобарта…

— Странно, что вы прочитали эту заметку. Я ее искал и то едва нашел.

— Не беспокойся, я ее увидел. А сегодня утром написали, что ты перешел границу в Канаду.

— Я об этом читал.

— Жаль, что ты этого не сделал. Когда мы встретились, ты шествовал с таким видом, будто хозяин здесь. Твоя фотография должна быть в каждой патрульной полицейской машине в Чикаго.