Адам Кеннеди - Принцип домино

Она подняла рюмку и отпила, потом сказала:

— Вот теперь, вблизи, я вижу, что вы крепко выпили. Вы не пьяны?

Я покачал головой, и она спросила:

— Вы живете поблизости?

— Я остановился в гостинице «Дорсет».

— Так я и думала. А где вы живете, когда не путешествуете?

— Пожалуй, приходилось жить повсюду. Сейчас я живу в Оклахоме, в городе Норман.

— В Оклахоме я не бывала. Но я как-то снимала квартиру с женщиной из тех мест. Не могла понять и половину того, что она говорит, такой у нее был ужасный говор. Сплошная каша во рту. Она не выговаривала половину букв алфавита. Это типично для вашего штата?

— Пожалуй, нет.

— Думаю, что нет. — Она допила свой стакан. — Хотите еще? — Я допил пиво, и она сделала знак бармену. — На этот раз ставлю я. Вы такой разговорчивый и интересный собеседник, что я перед вами в долгу. — Раздался сдавленный звук, и я поднял на нее глаза. По ее щекам текли слезы. Она смотрела на другой конец бара и не пыталась вытереть слезы или отвернуться.

Бармен опять наполнил наши стаканы, потом взглянул на нее и сказал:

— Ради бога, Руби, перестань. Тебе от этого не станет легче.

Она ничего не ответила, только сидела молча, и слезы продолжали течь по ее лицу. Она сделала большой глоток, сказала: «Извините», и пошла вдоль стойки бара в ту сторону, где была надпись: «Туалет».

Я слушал музыку и понемногу пил пиво, а минут через десять она вернулась.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я.

— Я больше не буду плакать, если вас интересует это. — Она подняла свой стакан, потом опять поставила на стол. — Больше не буду. Пойду-ка я домой. — Она соскользнула с табуретки.

— Я тоже.

— Я не хотела бы нарушать ваше празднество.

— Вы его не нарушаете, я все равно собирался уходить.

Когда мы выходили, бармен сказал: «Спокойной ночи, Руби», но она не оглянулась и ничего не ответила.

На улице она сказала:

— Я живу на улице Делавэр, недалеко от вашей гостиницы. Правда, немного в стороне, но я бы не отказалась, если бы вы меня проводили.

На углу мы повернули в восточную сторону и направились в сторону Мичиган-авеню.

— Вы не принимаете меня за потаскуху?

— Нет, с какой стати?

— Так вот, я не такая, у меня хорошая работа. Я старший секретарь руководителя отдела торговли фирмы, производящей бумагу. Салфетки, бумажные носовые платки и… туалетную бумагу. Мы — самая большая компания в Айове. А вот и наша фирма.

Выйдя на Мичиган-авеню, мы повернули направо. Когда мы прошли немного, она сказала:

— Вы, наверное, пытаетесь понять, почему я вдруг расплакалась.

— Нет, не обращайте внимания.

— Я сказала неправду о Лефти. О нем я узнала не из газет. Мне пришлось быть его женой. Вас это удивляет? — Я ничего не ответил, и она продолжала. — Шесть лет назад, когда он учился в колледже, я познакомилась с ним в Анн-Арбор. Мы поженились и жили вместе до тех пор, пока он не уехал из Мичигана. Потом я развелась. Не он развелся, я развелась. Мы с ним не ссорились, ничего плохого не произошло. Просто наша женитьба не получилась. Он постоянно сидел, зарывшись в книги и мысли, и все время страшно злился. Он не на меня злился, поймите меня правильно. Просто его ужасно сердил окружающий нас мир. Так или иначе, мы развелись, а через полгода я вышла замуж, тоже в Анн-Арбор, за владельца большой фирмы по производству крыш. Симпатичный парень, он прямо молился на меня, но был ужасным занудой. Во всяком случае, я это себе внушила. Дело в том, что мне не удалось забыть Лефти. Ну разве это разумно? Думаю, что да. Я оставила второго мужа и на некоторое время уехала в Нью-Йорк. Потом нашла работу в Государственном департаменте и год прожила в Амстердаме. Потом работала в Калифорнии, в Сан-Франциско, в конторе посредника. Но все время понимала, что обманываю себя. Я знала, что рано или поздно вернусь в Чикаго, и не ошиблась. Два года назад я вернулась. Я начала искать Лефти, и в конце концов разыскала его в баре, из которого мы только что ушли.

На углу улицы Делавэр она сказала:

— Вот здесь я и живу, в середине следующего квартала. — Мы перешли Мичиган-авеню в восточном направлении. — Не знаю, о чем я тогда думала. Что мы снова поженимся, или станем жить вместе. Но я никогда не думала, что все у нас сложится именно так. Вы сегодня видели, как обстоят наши дела. Я сижу в баре, как остальные посетители, а если он и заговорит со мной, то как с любым из окружающих. И все же я знаю, что ему нравится, когда я прихожу. Если я не прихожу один или два дня, он ведет себя иначе. Я понимаю, что по-прежнему нравлюсь ему, хотя он никогда мне этого не говорит.