Линкольн Чайлд - Две могилы

Мужчина нетерпеливо шагает вперед и протягивает руку. Но среди смятых бумаг прячется газовый баллончик, который девушка нащупала, делая вид, что ищет письма. Как только мужчина наклоняет голову, чтобы забрать бумаги, она пускает струю ядовитого газа ему в глаза.

Он невнятно вскрикивает и поднимает руки к лицу. Затем падает на спину, роняя пистолет. Бумаги разлетаются по полу. Девушка собирает их, ногой отбрасывает баллончик в сторону и бежит к двери, проскакивает через напоминающую алтарь комнату к лестнице, мчится по ней вниз, перепрыгивая через две ступеньки, хотя неподъемный рюкзак камнем давит на плечи. Здесь все и начинается: головокружение, тяжесть в ногах, словно схваченных внезапным параличом. Сверху доносятся резкие гортанные звуки немецкой речи. И стук шагов.

Она мчится мимо мастерских, мимо спален, непрерывно слыша позади тяжелый топот. Не успев перевести дух, спускается на первый этаж. От страха ее движения кажутся ей странно замедленными, как во сне. Девушка подбегает к парадной двери и хватается за ручку.

Заперто. И все окна на первом этаже перегорожены решетками.

Она оборачивается, и тут раздается выстрел, от дверной рамы отлетает щепка. Девушка бросается в гостиную, пробегает мимо большого застекленного шкафа, будто специально отодвинутого от стены, чтобы удобней было его опрокинуть. Упирается спиной в стену, хватается за край деревянной панели на стене и, как только мужчина вбегает в комнату, толкает шкаф обеими ногами, опрокидывая его на преследователя. Тот пытается увернуться, но на него сверху обрушиваются посуда, книги и хрусталь. Как в замедленной съемке. Край шкафа все-таки ударяет мужчину по колену, и он падает на пол, рыча от боли и ярости.

Перепрыгнув через шкаф, девушка выбегает из гостиной. Звучит новый выстрел, она внезапно чувствует толчок в бок, и обжигающий приступ боли едва не валит ее с ног.

Она почти скатывается вниз по лестнице в подвал, обегает валяющуюся на полу кучу книг, взбирается на стул и выскакивает наружу через открытое окно. Сверху слышится топот: мужчина снова бежит за ней, но уже медленней, припадая на одну ногу.

Девушка несется мимо растущих во дворе айлантов к небольшому столику, стоящему возле восьмифутовой кирпичной стены, взбирается на него, отталкивается ногами, запрыгивает на ограду, переваливается через нее и приземляется на заднем дворе дома своей подруги Мэгги.

Здесь она останавливается и прислушивается. Вокруг тишина. Но ей все равно нужно бежать дальше. Она пересекает двор, заходит на кухню Мэгги и закрывает за собой дверь, не зажигая света.

Час ночи: Мэгги еще рано возвращаться с работы. Девушка обследует свою кровоточащую рану и с облегчением понимает, что это всего лишь царапина, пуля просто содрала кожу.

Она пробирается через пустой темный дом к парадному входу. Осторожно, очень осторожно открывает дверь и осматривается. На Ист-Энд-авеню тихо, немногочисленные автомобили неспешно катят мимо в мягком свете фонарей. Девушка закрывает дверь и бежит по тротуару в северном направлении, ища глазами свободное такси. Болит раненый бок, плечи ломит под тяжестью рюкзака. И ни одного такси вокруг.

Затем это все-таки случается. Точно так же, как и в прошлый раз: визг тормозов, хлопки автомобильных дверей, грохот приближающихся шагов.

— Halt! — слышится отрывистый приказ. — Hände hoch! [22] Стой!.. Руки вверх! (нем.) К ней подбегает мужчина с пистолетом в руке.

С приглушенным криком отчаяния девушка бросается в открытую дверь круглосуточной закусочной. Даже в этот поздний час там полно людей, стоящих в очереди в кассу или выбирающих себе закуски. Она бежит сквозь толпу, сшибая штабель банок с консервами, опрокидывая салатную стойку, отчего закуски разлетаются во все стороны, — но это не задерживает преследователя. Отовсюду доносятся возмущенные возгласы. Она проносится через кухню, замечает у правой стены проход в другой зал, большой и темный. Видимо, в смежном помещении располагается ресторан. Она устремляется туда, проскакивает между рядами столов с белыми скатертями, поджидающих утренних посетителей, затем открывает входную дверь и снова оказывается на Ист-Энд-авеню, в пятидесяти метрах от того места, откуда только что убежала.

Девушка затравленно озирается. Такси по-прежнему не видать. У нее в запасе всего несколько минут или даже секунд, пока снова не появятся нацисты. Она приглядывается к зелени Карл-Шурц-парка на противоположной стороне улицы и замечает рядом с ним кирпичную стену с закрытыми воротами, а дальше — большое желтое здание типичного федерального стиля.