Майкл Коннелли - Пятый свидетель

Фриман села, а судья посмотрел на меня:

— Немного поздноватый ход в игре, мистер Холлер, вы не находите?

Я встал.

— Да, ваша честь, если не считать того факта, что это не игра, поскольку речь идет о свободе моей клиентки. В этой связи защита просит предоставить ей большую свободу действий. Мисс Аронсон была самым непосредственным образом вовлечена в качестве адвоката в дело об отъеме дома у нашей клиентки, поэтому мы пришли к заключению, что она будет необходима, чтобы объяснить присяжным, что в этом деле предшествовало и что происходило в момент убийства мистера Бондуранта.

— Значит, вы планировали использовать ее в двойном качестве: и как свидетельницу, и как свою помощницу? В моем зале этого не будет, сэр.

— Ваша честь, я предвидел возражения мисс Фриман, когда вносил мисс Аронсон в окончательный список свидетелей, и заявляю, что защита примет любое решение суда по этому вопросу.

Перри взглянул на Фриман, чтобы узнать, есть ли у нее еще какие-нибудь возражения. Она промолчала.

— Вот и прекрасно, — сказал он. — Мистер Холлер, вы только что потеряли помощницу. Я разрешаю оставить мисс Аронсон в списке свидетелей, но завтра, когда мы приступим к отбору присяжных, вы будете сидеть за столом защиты один. Мисс Аронсон не разрешается присутствовать в зале суда до тех пор, пока не наступит ее очередь давать показания.

— Благодарю, ваша честь, — сказал я. — Будет ли ей позволено снова присоединиться ко мне в качестве второго номера после того, как она даст показания?

— Не вижу никаких препятствий, — ответил Перри. — Мисс Фриман, у вас есть еще один вопрос, подлежащий обсуждению?

Фриман снова встала, а я сел и, склонившись к столу, занес ручку над блокнотом, готовый записывать. От этого движения мой торс пронизала такая боль, что я едва не застонал.

— Ваша честь, штат хочет предотвратить протесты и возражения, которые я предвижу со стороны защиты, поэтому подчеркиваю: только вчера поздно вечером мы получили результат анализа ДНК очень маленького пятнышка крови, найденного на туфле, принадлежащей обвиняемой и изъятой во время обыска в ее доме и гараже в день убийства.

Я почувствовал такой удар прямо в солнечное сплетение, что мгновенно перестал ощущать боль в ребрах. Интуитивно я понял, что в игре произошел перелом.

— Анализ показал, что кровь на туфле принадлежит жертве, Митчеллу Бондуранту, — продолжала между тем Фриман. — Прежде чем защитник выскажет свои возражения, сообщаю суду, что результат анализа был получен с запозданием из-за чрезмерной загруженности лаборатории и из-за того, что материал, с которым пришлось работать, имеется в очень малом количестве. Трудность усугублялась еще и тем, что необходимо было сберечь часть его, чтобы передать в распоряжение защиты.

Я швырнул ручку с такой яростью, что, подлетев в воздух, она стукнулась о столешницу и звучно шмякнулась об пол, после чего встал.

— Ваша честь, это просто неслыханно! Выдать такую информацию только сейчас, накануне отбора присяжных? Это просто…

— Я понял суть вашего возражения, советник, — перебил меня Перри. — У меня это тоже вызывает сомнения. Мисс Фриман, вы ведь располагали этой уликой с момента открытия дела. Как же так случилось, что она столь удобно всплывает на поверхность лишь накануне отбора жюри присяжных?

— Ваша честь, — сказала Фриман, — я вполне отдаю себе отчет, в какое трудное положение это ставит защиту и суд. Но так уж получилось. Мне сообщили о результатах сегодня в восемь часов утра, когда поступил отчет из лаборатории. Сейчас у меня впервые появилась возможность обнародовать его — я обязана сообщить о нем суду. Что же касается причин, по которым это происходит так поздно, то их несколько. Не сомневаюсь, что суду известно, насколько загружена калифорнийская официальная лаборатория, выполняющая анализы ДНК. Тысячи дел ждут своей очереди. И хоть делам об убийствах предоставляется преимущество, они не составляют исключения из общей очереди. Мы решили не обращаться в частную лабораторию, где можно было бы все это проделать быстрее, поскольку опасались за сохранность очень маленького образца, имеющегося в наличии: если бы случилось что-то непредвиденное у постороннего исполнителя, мы бы полностью лишились возможности провести анализ — и притом сохранить частичку для защиты.

Я нетерпеливо качал головой в ожидании своей очереди. В игре и впрямь случился перелом. Прежде дело было основано исключительно на косвенных доказательствах. Теперь появилась прямая улика, связывающая мою подзащитную с преступлением.