Майкл Коннелли - Пятый свидетель

— Что вы имеете в виду?

— Мы зажали его между молотом и наковальней. Он знает, что должен сообщить судье о том, что сошлется на Пятую поправку, если я начну спрашивать его об этом письме. Тогда повестка будет аннулирована. Но он знает также и то, что, упомяни он о Пятой поправке здесь, в присутствии прессы, не миновать ему беды. Это добавляет крови в водицу.

— И что, по вашему мнению, он сделает? — спросила Треммел.

— Поступит как самый умный среди нас.

Я отодвинул стул, встал и начал беззаботно расхаживать позади столов. Циммер посмотрел на меня через плечо и ближе придвинулся к своему клиенту. Наконец я дошел до неподвижно сидевшей на своем стуле Фриман.

— Когда вы собираетесь вступить в дело?

— О, думаю, это, может, и не понадобится.

— У них ведь уже было это письмо, правда? Вы им его дали.

Она пожала плечами, но ничего не ответила. Я посмотрел поверх ее головы на Керлена, сидевшего тремя рядами дальше.

— Что здесь делает Керлен?

— Ну… он-то как раз может понадобиться.

Это был явно ответ с подтекстом.

— Когда вы на прошлой неделе сделали нам свое предложение, это было вызвано тем, что вы нашли письмо, не так ли? Вы сочли, что ваше дело под угрозой.

Она посмотрела на меня и улыбнулась, не отрицая и не подтверждая моего предположения.

— Что изменилось? Почему вы отозвали предложение?

Опять — без ответа.

— Вы считаете, что он возьмет Пятую поправку, так?

И снова — только неопределенное пожатие плечами.

— Я бы взял, — сказал я. — Но он…

— Очень скоро мы это узнаем, — произнесла она тоном, означавшим, что разговор окончен.

Я вернулся к своему столу и сел. Треммел прошептала, что все еще не понимает, что происходит.

— Мы хотим, чтобы Оппарицио выступил в суде. Он этого не хочет, но единственное условие, при котором судья освободит его от этой обязанности, это если он сошлется на Пятую поправку, разрешающую не свидетельствовать против себя. Если он это сделает, нам конец, потому что он — наше единственное «соломенное чучело». Он нужен нам на свидетельском месте.

— Вы думаете, он возьмет Пятую поправку?

— Ставлю на то, что не возьмет. В присутствии представителей прессы это слишком большой риск. Он сейчас близок к завершению крупной торговой сделки и знает: стоит ему поднять эту монетку — и все средства массовой информации обрушатся на него. Думаю, он считает себя достаточно находчивым, чтобы от всего отговориться, когда будет давать свидетельские показания. Вот на это я и рассчитываю — на то, что он считает себя умнее всех.

— А что, если…

Она замолчала на полуслове, поскольку в зал уже возвращался судья. Он занял свое место, слушания возобновились, и Циммер попросил разрешения обратиться к суду.

— Ваша честь, я прошу внести в протокол, что вопреки совету адвокатов мой клиент дал мне указание отозвать ходатайство об аннулировании повестки.

Судья кивнул, поджал губы, потом взглянул на Оппарицио.

— Значит, ваш клиент будет давать показания в присутствии присяжных? — уточнил он.

— Да, ваша честь, — ответил Циммер. — Он так решил.

— Вы уверены, мистер Оппарицио? Вы хорошо обдумали свое решение?

— Да, ваша честь, — сказал Оппарицио. — Я уверен.

— Тогда ходатайство считается отозванным. Есть еще какие-нибудь вопросы, которые нужно решить, прежде чем завтра утром мы приступим к отбору присяжных?

Перри взглянул на Фриман. Он знал, что есть дело, которое требует обсуждения. Фриман встала, держа в руке какую-то папку.

— Да, ваша честь. Вы позволите?

— Пожалуйста, мисс Фриман.

Фриман вышла из-за стола, но подождала, пока команда Оппарицио закончит собирать вещи и покинет зал. Судья тоже терпеливо ждал. Наконец она вернулась за стол, но не села.

— Дайте-ка догадаюсь, — сказал Перри. — Вы хотите поднять вопрос о добавлении к списку свидетелей, сделанному мистером Холлером.

— Да, ваша честь, хочу. А также у меня есть добавление к списку вещественных улик. С чего начать?

Новая улика. Теперь я понял, зачем в зале присутствовал Керлен.

— Давайте сначала разберемся со списком свидетелей, — сказал судья. — Вот он передо мной.

— Да, ваша честь. Мистер Холлер внес в него свою помощницу мисс Аронсон, и я думаю, что он прежде должен решить, желает ли он видеть мисс Аронсон на процессе рядом с собой в качестве второго номера или на свидетельском месте в качестве свидетеля. А во-вторых, и это более важно, мисс Аронсон уже выступала в роли защитницы на предварительных слушаниях, а также выполняла иные обязанности по делу, поэтому обвинение протестует против неожиданного включения ее в список свидетелей по основному процессу.