Светлана Алешина - Парящая в небесах

– За последние несколько прожитых мною дней вы самое милое существо, которое мне встретилось, – сказал он, смотря на меня немного отстраненным взглядом.

– Господи, где же вы блуждали? – испугалась я за него.

– Блуждал? – коротко рассмеялся он. – Ах да… Я «блуждал» среди нормальных «анималов» с большими зубами. И устал так, что понял: если не услышу музыку, то мое безумие наверняка дойдет до апогея. Я пришел сюда и встретил вас. Еще одна минута, и я начну верить в промысел божий…

– Знаете, у меня аналогичная ситуация. Я тоже бродила среди «анималов», – тихо призналась я. И осеклась.

Мне нравился этот человек с прозрачно-зелеными глазами. И…

Мне ужасно не хотелось, чтобы он вот так же просто ушел. В ту неведомую мне реальность, из которой явился. И я, записав свой телефон, протянула ему.

– Вы мне позвоните?

Он кивнул.

– Может быть…

Мы вышли из консерватории. Вдали маячила фигура Пенса. Он стоял, прислонившись к стене, и курил. Завидев меня, затушил сигарету и пошел навстречу.

– Так позвоните, – попросила я. – Мы еще поговорим.

– Конечно, поговорим, – странно усмехнулся Аркадий, глядя на высокую и немного нескладную фигуру приближающегося к нам Пенса. – Я позвоню…

Всю ночь я спала как младенец. Так крепко, что, когда утром меня начала трясти за плечо Эльвира, с трудом осознала, где нахожусь.

– Сашка, судя по твоему умиротворенному виду, классика и в самом деле оказывает благотворное влияние на нервную систему, – глубокомысленно заметила подруга.

– Естественно, – потянулась я. – Вот только вставать, Эльвирочка, совершенно не хочется. Еще бы дня два проспать, наплевав на сложные жизненные коллизии, – сколько бы радости было!

И тем не менее дела требовали от меня незамедлительного вмешательства в чужие жизни. Собственно, я совсем не горела желанием вмешиваться.

Но перед моими духовными очами маячила суровая необходимость встретиться с Затонскими, потом с женой Шахинова, а уж после попытаться найти этот дурацкий штаб «трудовиков».

Неплохой у меня получался денек, а? Насыщенный и увлекательный. И вместо вчерашней утонченной музыки и приятного в общении Аркадия мне оставалась озадаченность перед тремя убиенными. «О, люди-братья, мы взываем к вам!»

Так как ко мне взывали они, а еще более всех взывали оставшаяся в живых Людмила Нещадова и мой босс Лариков, я не могла бросить их без внимания.

Наскоро глотнув кофе под ироническим взором Эльвиры, рванулась к двери.

– Это что, весь твой завтрак? – поинтересовалась Эльвира, которая все больше и больше входила в роль моей опекунши.

– Конечно, – кивнула. – Я всегда так завтракаю.

– Странно, почему ты тогда до сих пор не стала похожей на скелет!

– Я вечером питаюсь, – поспешила заверить ее.

– Ага, то есть питаешься самым что ни на есть вредным образом, – фыркнула моя подруга.

– Эличка, – жалобно проговорила я. – Давай ты все-таки останешься мне подругой и передумаешь превращаться в суровую воспитательницу. Я, честное слово, буду есть правильно, как только расправлюсь с этим гадким делом!

– Тогда появится другое дело, – смотря на меня в упор с неодобрением, заявила Эльвира. – Еще более гадкое. Твой образ жизни сведет тебя в могилу.

– Знаешь, Эличка, мои скромные наблюдения показали мне, что в могилу сводит любой образ жизни, – ответила я ей. – Даже самый правильный. Вот как ни живи, а никто еще вечным не остался. Агасфер же, кстати, говорят, жил абсолютно неправильно. Так что вечная жизнь, Эличка, может быть, все-таки не связана с нашим питанием?

– Тебе вредно слушать музыку, – заявила Эльвира. – В голове у тебя, Данич, полный винегрет. Причем еще и философский, что самое печальное. Но я все равно почему-то люблю тебя. Есть в твоей дурной особе что-то ужасно обаятельное и привлекательное.

– Я тоже тебя люблю, Эличка, – заверила я и для подтверждения чмокнула ее в нос.

– Постарайся вернуться пораньше. И, пожалуйста, Данич, береги себя. Ладно?

Я кивнула. Конечно. В конце концов, ничего особо опасного в моих планах на сегодняшний день не значилось.

Константин Александрович Затонский жил недалеко от меня – всего одна остановка.

Его дом стоял на самом углу улицы, очень симпатичный и милый. Бывают такие четырехэтажки. Самые обычные, а вот почему-то кажутся тебе живыми, с собственным дыханием.

Я подошла к подъезду, в котором жили родители Игоря Затонского, и почему-то вдруг кольнуло сердце. Прикрыла глаза. Сейчас войду в дом, где поселилась большая беда. Я должна буду выпытывать у этих людей, совсем недавно потерявших сына, все подробности. Может, они хотят все забыть. Может быть, вообще это его отец мстит за гибель сына. Насколько ты права, Саша Данич, в своем стремлении найти убийцу? Конечно, преступление должно быть наказано, но ведь и этот человек может считать точно так же!