Яна Розова - Стокгольмский синдром

Писатель откатился в сторону, но быстро поднялся. Руслан тем временем пытался отдышаться и переждать приступ головокружения, грозящий обмороком.

Шухер смолк, он не собирался вступать в драку, однако Козырев, не желая оставлять угрозу в своем тылу, ударил его ногой в бок. Заодно Вадику удалось поднять с земли свой нож. Не подумал он только о том, что реакция животного всегда лучше человеческой. Едва ботинок писателя коснулся курчавой шерсти, Шухер погрузил свои острые зубы в его лодыжку. Еще через миг человек и собака сцепились в клубок.

Руслан едва успел подбежать к ним, как Шухер завизжал и обмяк. Козырев отбросил его тело, еще живое, с блестящими глазами, скулящее и сжимающееся от боли.

Не рассуждая, доктор двинулся к своей собаке. Остановил его мощный удар в солнечное сплетение. Потом еще и еще. Руслан упал, в глазах потемнело. На некоторое время сознание его смешалось, а писатель уже схватил его за шею и, приставив нож к горлу, поволок к теплице.

Там он бросил Давлетова на пол лицом вниз, ловко связал его руки за спиной куском бечевки, которую вытащил из своего объемного кармана.

Руслан уже пришел в себя. Теперь он удивлялся целенаправленной деятельности своего бывшего друга и жалел о «Байкере», валявшемся на утоптанной земле возле веранды домика. И он слышал плач своего раненого друга, доносящийся от веранды. Погибать было нельзя.

— Я тебя немного надул, когда сказал, что ты мой персонаж и бояться тебе нечего. — Писатель говорил будто бы сам с собой. — Ты — предатель дважды. Во-первых, стал на сторону Златки, а во-вторых, сдал меня в полицию. А в детективе зло должно быть наказано.

— Вадик, прекрати! — прошептал Руслан. Ему было трудно говорить из-за духоты и головокружения. Он сконцентрировался, собрал все свои силы, волю, желание жить, приплюсовал несбывшееся: должность заведующего отделением и новую машину. Разозлился на себя, обругал мысленно.

Козырев не обращал на него ни малейшего внимания. Доктор был исключен из списка действующих лиц, не имело смысла слушать его и даже смотреть в его сторону.

— Я тут все предусмотрел!.. Мне понравилось писать детективы — лучше узнаешь окружающий мир. Вот понадобился взрыв в теплице, и я долго думал, как его организовать. Будь я фантастом, я бы придумал какой-нибудь луч смерти или наделил бы своего персонажа умением генерировать шаровые молнии. А тут — реальность, тут надо искать настоящее. Я чуть голову не сломал, так думал! И придумал: есть такое вещество — хлорат натрия. Как написано в Википедии, «в смеси с углеродом, серой и другими восстановителями он детонирует при нагревании или ударе». — Вадик выделил цитату голосом. — Притом криминалисты не удивятся, когда после пожара обнаружат здесь его следы, ведь хлорат натрия — это гербицид. А еще тут есть баллон с газом! Мы немного шлангочку потеребим, чтобы газ чуть пошел… Прелесть! Рванет по-страшному, потому что глупый доктор закурит в теплице…

Руслан приподнял голову и увидел, что прямо над ним возвышается тот самый стеллаж, на котором был обнаружен горшок с искусственным цветком.

Писатель подтягивал пакет с гербицидом. Он сильно хромал, зубы Шухера оставили на его коже болезненные следы.

— Ну вот, — сказал Козырев. — Щас грянет!..

В этот момент Давлетов, собрав все свои силы, встал. Он хотел вскочить, но на это его не хватило. Козырев, заметив акт неповиновения, неловко шагнул к нему, и тут Руслан толкнул плечом металлический стеллаж с несколькими горшками. Стеллаж неожиданно мощно обрушился на голову писателя, а доктор на неуверенных ногах поковылял к выходу из теплицы.

Через несколько секунд он оказался возле веранды. Шухер корчился на земле, увидев хозяина, он заскулил громче.

— Сейчас я тебя посмотрю, сейчас. Держись, парень…

Руслан заметил нож «Байкер», сел рядом, нащупал левой здоровой ладонью его рукоятку и взял ее. Сложнее всего было раскрыть нож, перерезать веревку на запястье оказалось намного проще.

Он бросился к Шухеру, осмотрел его, хотел уже поднять и нести к машине, но что-то задержало.

— Щас грянет? — спросил он у себя.

Положил пса на землю и рванул к теплице за писателем.

Это был самый глупый поступок в его жизни, но доктор просто не мог представить себе, что он позволит кому-то умереть в то время, когда еще можно сделать хоть что-то для спасения.

Глупые поступки редко приводят к хорошим результатам. Руслан лишь успел подбежать к двери теплицы и увидеть за стеклом фигуру Вадима, выбирающегося из-под металлических реек и горшков, как что-то грянуло и писателя скрыл столп пламени. В тот же миг, предчувствуя стеклянный ураган, Давлетов упал на землю, закрывая голову руками.