Харлан Кобен - Один неверный шаг

— А ты знаешь, что Шеннон — это собака? — вдруг спросил Уин.

— Шутишь?

Уин покачал головой.

— Если как следует вслушаться в текст, это становится понятно.

— Сколько я ни вслушивался, понял только то, что она умерла и ее тело унесло в открытое море.

— А дальше, между прочим, следует пассаж, где автор выражает надежду, что ее трупик прибьет к маленькому необитаемому острову с большим раскидистым деревом.

— Раскидистым деревом? — переспросил Майрон.

Вместо ответа Уин пропел:

— Таким же, какое растет у нас на заднем дворе…

— Строфа о дереве отнюдь не свидетельствует о том, что речь идет о собаке, Уин. Может, Шеннон любила сидеть в тени под деревом? Или у нее там висел гамак?

— Возможно, — сказал Уин. — Но в песне есть еще одно указание на то, что это была собака. Правда, неясно выраженное. Я бы сказал, намеком.

— И что же это такое?

— Подвывающие по-собачьи голоса исполнителей.

Таков Уин, и с этим уже ничего не поделаешь.

— Тебя высадить где-нибудь в городе? — спросил Майрон.

Уин покачал головой.

— Мне предстоит прорва бумажной работы, — сказал он. — В этой связи я бы хотел запереться на ключ и укрыться на время от всех своих знакомых.

Майрон не стал с ним спорить.

— У тебя оружие есть? — поинтересовался Уин.

— Есть.

— Еще требуется?

— Нет.

Они припарковались на парковке Кинней и вместе сели в лифт. В высотном здании сегодня стояла непривычная тишина: муравьи покинули муравейник. Эффект был зловещий. Складывалось впечатление, что приятели оказались среди декораций фантастического фильма, повествовавшего о конце света. Всюду пусто и призрачно. Легкое поскрипывание лифта отдавалось в застывшем воздухе, как эхо громовых раскатов.

Майрон вышел из лифта на двенадцатом этаже. Несмотря на воскресенье, Верзила Синди сидела за столом в своем закутке. Как всегда, окружавшие Синди предметы казались крохотными, словно она жила в домике Барби. При виде этой женщины на память приходил эпизод из фильма «Сумеречная зона» с неожиданно уменьшающимся домом, забором и прочими объектами. Сегодня Верзила Синди надела парик, почти такой же, как у комедийной актрисы Кэрол Ченнинг. Не успела утром причесаться, подумал Майрон. Увидев босса, Синди улыбнулась и поднялась с места. Майрон сразу почувствовал себя Кеном — игрушечным приятелем Барби, да еще и выпучил от удивления глаза.

Синди при росте шесть футов шесть дюймов надела высокие каблуки, немилосердно скрипевшие от выпавшего на их долю непосильного испытания: поддерживать в вертикальном положении столь грандиозное существо. В честь воскресного дня Синди также надела некое подобие делового костюма: блузку цвета французского революционного флага и новый серый жакет, который, похоже, только что треснул под мышкой от резкого движения.

Синди вскинула над головой руки и покрутилась перед Майроном, напоминая Годзиллу, травмированного выстрелом из электронного парализующего ружья «тайзер».

— Нравится? — спросила она.

— Очень, — ответил Майрон, а про себя подумал: «Парк Юрского периода-III»: демонстрация мод.

— Приобрела все это в «Бенниз».

— В «Бенниз»?

— Ну да, в нижней части города, — объяснила Синди. — Это магазин одежды для трансвеститов. Но мы, крупные женщины, тоже часто там отовариваемся.

Майрон кивнул.

— Практично, — заметил он.

Верзила Синди чихнула, а потом неожиданно расплакалась. А поскольку она, несмотря на замечания Майрона, по-прежнему носила на лице слишком много смывающейся водой косметики, ее лицо вскоре стало походить на вазу из цветного пластика, случайно забытую во включенной микроволновке.

— О мистер Болитар!

Раскинув в стороны руки, она бросилась к нему, напоминая мультяшного персонажа, проламывающего стены в неудержимом движении вперед и оставляющего после себя огромные рваные дыры в форме тела.

Майрон выставил вперед обе руки.

«Нет, Синди! Майрон хороший. Он любит Синди. Пожалуйста, не делай Майрону больно!»

Бесполезно! Она заключила его в свои медвежьи объятия, оторвав от пола как пушинку. Майрону показалось, что кровать с водяным матрасом вдруг ожила и атаковала его. Так что ему ничего не оставалось, как закрыть глаза и отдаться на волю стихии.

— Благодарю вас, — пролепетала Синди сквозь слезы.

В следующее мгновение Майрон краем глаза заметил Эсперансу. Она наблюдала за этой сценой, скрестив на груди руки и едва заметно улыбаясь. Новая работа, вспомнил Майрон. Теперь Синди будет занята в офисе полный рабочий день.