Фридрих Незнанский - На исходе последнего часа

– Александр Борисович, неважные дела.

– Меня не интересуют ваши дела. Где документы?

– Пожар уничтожил всю бухгалтерию. И половину аппаратуры! Она не была даже распечатана. Сижу тут и посыпаю голову пеплом.

Турецкий вытер пот со лба. Хрен теперь когда узнаешь, чем там занимались честные люди вроде Бенардаки.

Когда Петя проснулся на следующее утро, Нюры опять не было. На столе, как и вчера, лежала записка с обещаниями «вечером повеселиться». Честно говоря, необузданный темперамент Нюры начинал понемногу утомлять Петю. Кроме того, ему, разумеется, не очень нравилось, что она держала его взаперти. Позавтракав, Петя занял свой наблюдательный пост у окна.

Все было тихо. В ворота по-прежнему никто не заходил и не выходил.

«А может, там вообще никто не живет? Может, хозяин дома появляется здесь раз в неделю?» Эти мысли повергли Петю в уныние. Перспектива слишком долго находиться во Владивостоке ему никак не улыбалась. И потом, он чувствовал, что на долгое общение с Нюрой его может не хватить. С другой стороны, дело, ради которого он приехал во Владивосток, обязательно нужно было закончить. Капитан Журавлев вместе со следственной бригадой из Москвы топтались на месте (судя по сообщениям в информационных программах), и Петя чувствовал, что он единственный, кто может раскрыть причины взрыва вертолета, гибели Сергея Дегтярева и пропажи золота. Только часа через два ему пришлось прервать свои размышления. У ворот остановилось такси, и из него вышел человек.

Увидев его, Петя вздрогнул. Это был жгучий брюнет с большим носом и пышными черными усами. Все в нем выдавало кавказца.

«Грузин!» – промелькнуло в голове Пети.

Грузина, по всей вероятности, ждали. Он подошел к воротам, и они немедленно отворились. Петя отметил про себя, что тот даже не нажал на кнопку звонка. Просто встал перед объективом маленькой телекамеры, и его тотчас же впустили внутрь. После чего ворота снова наглухо захлопнулись.

«Если это действительно тот грузин, о котором говорили Коля и Полина Владимировна, то можно считать, что мне повезло. Но что делать дальше? Если грузин через какое-то время выйдет из дома, я не смогу пойти за ним. У-у, проклятая сучка!» – мысленно выругался Петя.

Надо было срочно что-то делать. Петя не собирался упускать свой шанс. Но как выбраться из квартиры? Вопрос был не из легких. Открыть стальную дверь даже и пытаться не стоило. А решетки на окнах были сварены из толстых железных прутьев.

Петя решил еще раз осмотреть квартиру. И через несколько минут поисков обнаружил еще одно маленькое окошко в туалете. Но и оно было забрано решеткой… Петя чуть не заплакал от обиды. Однако, внимательно осмотрев решетку, он понял, что, отвинтив несколько шурупов, которыми она крепилась к окну, ее можно будет вытащить.

Сбегав на кухню за ножом понадежнее (искать инструменты времени не было), Петя через десять минут упорного труда вытащил решетку из рамы.

Зачем– то прихватив свой «Зенит», Петя протиснулся в окошко и оказался на крыше небольшой пристройки. Прыжок с небольшой высоты -и он был свободен.

Ворота дома-крепости были закрыты. Судя по всему, грузин еще находился в доме. Петя спрятал фотоаппарат под джинсовку и стал прогуливаться по улице Достоевского.

Ждать пришлось недолго. Минут через двадцать ворота бесшумно отъехали в сторону, и Петя увидел то, что превзошло его самые смелые ожидания.

Первым из ворот выехал тот самый черный «линкольн», который позавчера Петя уже видел и даже окрестил «трамваем». За ним появились три одинаковых темно-синих джипа, которые, после долгих маневров на узкой улице, образовали вместе с «линкольном» некоторое подобие каре – между машинами образовалось маленькое пустое пространство. В каждом автомобиле сидело по четыре дюжих молодца. Петя сразу решил, что это охранники. У них под черными кожанами явно вырисовывались очертания автоматов. Когда все приготовления были завершены, один из сидящих в передней машине сказал несколько слов по радиотелефону.

Через пару минут из ворот вышли двое. Один из них был давешний грузин, а другого Петя видел впервые. Судя по тому, как он командовал охранниками, это и был хозяин дома. Он был высокий, сутулый, с длинными, свешивающимися чуть ли не до колен руками. Лет ему было на вид далеко за шестьдесят.

Они пробрались в промежуток между машинами, и эта странная процессия двинулась по улице. Прохожие останавливались и с почтением или ненавистью в глазах провожали эту демонстрацию. Встречные машины заблаговременно съезжали на обочину, пропуская кортеж, который катился со скоростью пешехода.