Фридрих Незнанский - На исходе последнего часа

– Что ты хочешь сказать? Кто же может знать, что я сюда приехала?

– К сожалению, кто угодно, – невесело усмехнулся Турецкий. И, неожиданно для самого себя, разошелся не на шутку, описывая ужасы возможных методов устранения нежелательного свидетеля.

– Да, я помню, ты говорил, что у нас нету программы защиты свидетелей. Но я же и не хочу быть свидетелем. И я действительно не знаю имя того человека, я ничего не знаю. Я знаю только, что хотела бы любить кого-нибудь. К примеру, тебя. Но ведь мужчины почему-то имеют обыкновение убивать друг друга… У меня болит голова… так болит голова. И мне еще нужно пройти курс физиотерапии…

Вдруг что-то изменилось в ее лице. Глаза широко распахнулись, Вэлла села на кровати и прошептала слово, которое Турецкий сразу не расслышал.

– Что, Вэлла, что?!

– Терапевт. Герат называл этого человека по телефону – Терапевт. Не понимаю, зачем я приехала к тебе?

Турецкий удивленно смотрел на эту женщину, которая за несколько часов в постели умудрилась сделать все, что можно в жизни. И даже боялся дотронуться. У него было чувство коллекционера-филателиста, который приобрел наконец долгожданную марку, но держать ее может только пинцетом.

– …Ну и в каком секторе мы будем играть, Нина Петровна?

– В третьем.

Вот же дура! В первом надо играть! Ну как так можно? У них прямо перед глазами все происходит, а они не видят, клювом щелкают. Сколько я эту «Шпильку» смотрю, всегда угадываю. А они что, слепые?

– Та-ак, значит, в третьем? Решение свое не меняете?

– Нет, не меняю.

«Ну и пошла ты, дура старая. Хрен тебе в суп, а не сто тысяч».

Ужас, что телевизор с людьми сделать может. Я ведь даже и забыл, что меня похитили. Уже часа четыре тут сижу, на кнопки жму. Да, часа четыре, не меньше. Хоть бы пожрать принесла, что ли.

– Эй, там! – Я пару раз стукнул ногой в дверь. – Открывай давай!

– Ну, что такое? – послышался ее голос через дверь. – В туалет хочешь?

– Нет, я жрать хочу.

– А-а. Обойдешься. Дома Принц покормит… Если все будет хорошо.

– Если все будет хорошо, то я тебя завтра на завтрак съем, поняла? Так что ты меня лучше сейчас покорми.

– Я сказала – обойдешься. Сиди тихо, а то вообще свет отключу.

Ну ладно, раз она так, то и я в долгу не останусь. Думает, что я без ее ящика обойтись не смогу?

Я схватил пульт управления и уже замахнулся, чтобы запустить им в экран, но вдруг замер.

– …этого маленького ингушского городка были разбужены внезапно начавшейся стрельбой. В течение полутора часов крупное формирование боевиков под началом полевого командира Согу Тыкаева захватило городское отделение милиции, здание городской мэрии и родильный дом…

Ведущая продолжала холодным, спокойным голосом читать текст, а тем временем на экране мелькали кадры хроники. Сгоревший автобус. Какой-то мужик валяется в луже крови, по переулку бегут женщины с детьми.

Но что меня остановило? Что-то мелькнуло на экране и сразу пропало. Какое-то лицо или еще что-то. Что-то, что я уже однажды видел, что-то знакомое.

– …Все чаще и чаще кавказский конфликт начинает выплескиваться за пределы республики, – продолжала бубнить дикторша. – В Кремле по этому поводу с самого утра началось совещание силовиков, на котором присутствовал Президент Борис…

И все– таки что же меня остановило? Что же я такое увидел? Так бывает, когда не можешь вспомнить какое-нибудь название или чье-нибудь имя. Вот оно, вертится на языке, сейчас соскочит. И так час, второй, третий, пока не надоест. На второй день только вспомнишь, и то случайно.

– …Наша бригада прибыла на место событий через три часа после всего случившегося. Смотрите специальный репортаж.

Может, снова покажут? Я плюхнулся на диван и уставился в ящик.

– Что тебе приготовить? – крикнула Алла из-за двери. – Есть курица и ветчина.

– …Ну, я утром проснулся оттого, что в доме вылетели все стекла… – рассказывал какой-то дед на носилках. – Вскочил и вижу, что соседний дом уже горит. Сначала ничего не понял, а потом увидел на улице несколько человек с автоматами. Выбежали мы все в огород и спрятались за мусорной кучей…

– Так тебе курицу поджарить или чай с бутербродами сделать? – кричала из-за двери Алла.

– Иди ты со своей курицей!

– …На этом месте еще недавно была автобусная остановка, – с пафосом говорил мужской голос. – А теперь на ее месте груда искореженного металла…

Никакой груды металла на самом деле не было. Просто железо обгорело немного. Перекрасить – и всех делов.