Татьяна Столбова - Смерть по сценарию

— Нет, безусловно, — поднял руку ладонью к нам, словно отгораживаясь от этого вопроса, Зобин. — Моя подруга — а кстати, я не видел ее уже года полтора — женщина-вамп, обеспеченная, образованная, экстравагантная — но не до такой степени и не в том роде, что Жемалдинова. Они из разных кругов, понимаете? В гости к моей подруге не могли прийти люди такого типа...

«А в гости к моей подруге — могли», — подумала я, вдруг ощутив острую тоску по моей сумасшедшей Веронике. Черт бы побрал этого убийцу. Как назло, выбирает тех, кто ближе к сердцу...

— Борис Ильич, вы можете ей позвонить?

— Тамаре? Могу. А зачем?

— Пусть она вспомнит всех, кто был у нее в тот день...

— Я говорил с ней на этот счет. Тогда еще, давно. Она сказала, что гости приходили к ней беспрерывно в течение нескольких дней и она не знает, кто из них...

— Пусть постарается вспомнить всех. Это очень важно. Скажите ей, что это очень важно, — твердо говорил Оникс, глядя на главного все тем же змеиным взором, который у него появился здесь. — И пусть составит список. Завтра же. Я заеду к вам... нет, лучше сразу к ней и возьму его.

Зобину явно не хотелось созваниваться с Тамарой и особенно просить ее об одолжении. Но в голосе оперативника был такой металл, вроде титана, что он не решился отказать ему. И тут же в глазах главного мелькнуло что-то, успокоившее его. Наверное, вспомнил, что может сослаться на требование правоохранительных органов, заранее ощутил интерес к этому, а заодно и к себе бывшей подруги и заметно повеселел.

— Сделаю. Сейчас же и позвоню.

— Хорошо. Всего доброго.

Сахаров быстро поднялся и двинулся к двери, едва не забыв меня. У порога он обернулся, встал на миг, пропустил меня вперед. Я услышала «счастливо» главного в ответ на свое «до свидания» и в тот же момент оказалась в коридоре. За мной, нетерпеливо подталкивая меня в спину, шел оперативник.

— Мне только наручников не хватает, — сердито сказала я Ониксу, когда мы очутились на улице. — Что ты идешь сзади, как конвоир, и еще толкаешься?

— Да, наручников тебе не хватает, — отрешенно произнес Оникс и без перехода сказал: — Знаешь, я носил «Новый мир» с рассказами Климова одному филологу... в Литературный институт... Он говорит, что стили похожи, но утверждать, что это один и тот же автор — нельзя. Либо я должен привлечь к этому делу еще парочку экспертов и подождать хотя бы дня три...

— Постой! — ошеломленная, перебила его я. — Чьи стили похожи? С кем ты сравнивал Дениса?

— С Кукушкинсом, с кем же еще? — удивленно посмотрел на меня Сахаров.

Взгляд его, снова змеиный, менялся. Вот уже он смотрел на меня не с удивлением, а с подозрением, затем, положив руку мне на плечо, по-доброму, как больную, спросил:

— Может, это ты их обоих убила?

— Я тоже вчера об этом думала! — оживилась я. — Даже у Пети спрашивала, страдаю ли я раздвоений личности. Потому что сама никак не могу вспомнить, убивала или нет.

— И что ответил Петя?

— Петя ответил... Подожди, что ты там говорил насчет Кукушкинса? Ты полагаешь, что Кукушкинс — Денис?

Это предположение и поразило, и рассмешило, и ужаснуло меня. Мадам явно перестаралась. Получилось так, что она, сама того не желая, направила оперативника по ложному следу. Но как мне переубедить его? С чего начать? Судя по его виду и настроению, он решительно вознамерился выяснить, кто же на самом деле скрывается под псевдонимом Кукушкинс. Уж не подозревает ли он Кукушкинса во всех преступлениях?

С одной стороны, мне самой было страшно интересно узнать настоящую фамилию любимого писателя. А с другой стороны... Надо же искать убийцу. А Оникс Сахаров тратит время на посторонние дела...

Он рассуждал о чем-то, не спеша вышагивая рядом со мной и обходя все выбоины и трещины в асфальте с прибалтийской аккуратностью; я не слушала, занятая важной проблемой: сказать ему, что он ошибся адресом, или нет? А если я и скажу, разве он меня послушает? Усмехнется, как Миша, и ответит, что разберется во всем без меня... А то еще и прибавит-язвительно: «Какая ты умная!»

Я действительно была умная, потому что ничего говорить ему не стала. Мы дошли до метро и там распрощались. Оникс вернулся к автобусной остановке, а я поехала к Линнику. Он давно уже меня ждал...

Линник торчал в окошке, обозревая улицу, и, когда увидел меня, замахал обеими руками. Давно мне так не радовались. Впрочем, если убийца — он, то в этом нет ничего странного. Жертва сама идет в руки, отчего ж не порадоваться?