Сидни Шелдон - Оборотная сторона полуночи

В случае с Ноэлли Готье отказался от всего этого. Ради одной случайной ночи не стоило прибегать к дорогим духам, музыке и телячьим нежностям. Девушка здесь просто для того, чтобы ее трахнули. Она действительно непроходимая дура, если надеется, что он даст ей свой величайший и уникальный талант в обмен на то, что есть между ног у каждой женщины.

Готье стал ложиться на нее. Ноэлли его остановила.

– Подождите, – шепнула она.

Он недоуменно посмотрел на девушку. Ноэлли потянулась за двумя небольшими тюбиками, которые заранее положила на ночной столик. Она выдавила содержимое одного из них себе на ладонь и стала втирать его в пенис Готье.

– К чему это? – удивился он.

Она улыбнулась.

– Увидите сами.

Ноэлли поцеловала его в губы, пробираясь языком к нему в рот быстрыми птичьими движениями. Она оторвалась от его губ и, лаская Готье языком, стала опускать голову вниз к его животу. При этом волосы Ноэлли упали на его тело, и у него было такое чувство, что кто-то трогает его мягкими, шелковистыми, волшебными пальцами. Он заметил, что его орган начал подниматься. Ноэлли повела языком ему по ногам и, дойдя донизу, принялась посасывать большие пальцы его ног. Теперь его член был тверд и прям до предела, и, не дав Готье опомниться, Ноэлли оседлала его. Когда он входил в нее, теплота ее влагалища соединилась с кремом, который Ноэлли нанесла ему на пенис, и Готье охватило невыносимое возбуждение. Скача на нем как бешеная, Ноэлли успевала левой рукой ласкать его мошонку, которая начала гореть. В содержимое крема на его пенисе входил ментол, дающий ощущение холода, которое в сочетании с ее теплом и пылом мошонки приводило его в неистовство.

Они провели в любовных играх всю ночь, причем каждый раз Ноэлли отдавалась ему по-новому. Это был самый небывалый чувственный опыт в его жизни.

Утром Арман Готье сказал ей:

– Если у меня хватит сил встать, я оденусь и отведу тебя завтракать.

– Оставайтесь в постели, – предложила ему Ноэлли.

Она подошла к стенному шкафу, выбрала один из его халатов и надела его.

– Отдыхайте. Я скоро вернусь.

Когда Ноэлли вновь появилась в спальне, она несла на подносе завтрак, состоявший из свежего апельсинового сока, необыкновенно аппетитного омлета с колбасой и луком, подогретых и намазанных маслом кусочков хлеба, джема и черного кофе. На вид завтрак очень понравился Готье.

– А ты не хочешь поесть? – спросил он.

Ноэлли отрицательно покачала головой:

– Нет.

Она уселась в мягкое кресло и стала смотреть, как он завтракает. В его открытом сверху халате, обнажавшем изгибы ее прелестной груди, и с взъерошенными, распущенными волосами Ноэлли выглядела еще красивее, чем ночью.

Арман Готье коренным образом изменил свое первоначальное мнение о Ноэлли. Нет, она вовсе не подстилка для мужчин. Это – бесценное сокровище. Однако на своем театральном веку он повидал немало сокровищ и не намерен тратить драгоценное время и режиссерский талант на жаждущую попасть на сцену непрофессионалку с лучистыми глазами, какой бы красавицей она ни была и как бы ни проявила себя в постели. Готье был глубоко предан театру и серьезно относился к своему искусству. Он и раньше не шел на компромиссы, а теперь уж и подавно не уступит.

Накануне вечером он рассчитывал провести с Ноэлли ночь, а утром избавиться от нее. Сейчас, когда он ел ее завтрак и изучал ее, Готье вдруг подумал о том, как бы удержать Ноэлли у себя в любовницах до тех пор, пока она ему не надоест, не поощряя ее стремления поступить на сцену. Он понимал, что должен чем-то завлечь ее, и осторожно приступил к делу.

– Ты собираешься выйти замуж за Филиппа Сореля? – спросил Готье.

– Конечно, нет, – ответила Ноэлли. Я не этого хочу.

Ну вот, начинается.

– Чего же ты хочешь? – поинтересовался он.

– Я уже говорила вам, – спокойно ответила Ноэлли. – Хочу стать актрисой.

– Конечно, – согласился он, а затем добавил: – У меня есть много знакомых, которые преподают сценическое мастерство. Я могу отправить тебя к кому-нибудь из них, и они научат тебя, Ноэлли…

– Нет, – перебила она его.

Ноэлли смотрела на него добродушно и тепло, всем своим видом показывая, что всегда готова согласиться с ним. Тем не менее Готье чувствовал, что она полна решимости и тверда как сталь. Слово «нет» можно произнести на разные лады – со злобой, упреком, разочарованием и недовольством. Ноэлли сказала его мягко, но было совершенно ясно, что она не отступится. Все оказалось намного труднее, чем он ожидал. В какой-то момент у Армана Готье появился соблазн послать ее к черту. Ведь он часто так поступал со многими девицами. Взять и сказать, что у него нет на нее времени. Но он тут же вспомнил те небывалые ощущения, которые он испытал ночью, и решил, что будет последним дураком, если отпустит ее так скоро. Конечно, ради нее можно слегка пойти на попятный, но не поддаваться целиком.