Виолетта Горлова - Как пальцы в воде

– Верно, – подтвердил я.

– Вуф! – кивнул за компанию черной мордой Амадей.

– А знаете почему? – спросила Мэри.

Я неуверенно пожал плечами, промолчав, предполагая, что именно такой реакции от меня и ожидали.

– Чтобыобрушившаяся на меня слава не стала неожиданностью для моей головы, – с глубокомысленным видом заключила она. – А вы часто здесь гуляете? Мы часто, но вас здесьне встречали.

– К сожалению, я гуляю не так часто, как мне хотелось бы.

– А почему? – Хорошенькое личико девочки слегка покраснело. – Извините меня. Мои родителичасто делают мне замечания… я слишком любопытна и болтлива, – тяжело вздохнула она и оглянулась, очевидно, убедиться, что они где-то неподалеку. Посмотрев в ту же сторону, я увидел молодую пару. Они не очень-то спешили: с такой охраной, как Амадей, родители Мэри, по-видимому, не опасались за безопасность своей дочери. –Я борюсь с этим, – продолжала свой рассказ девочка, – но иногда, когда уж очень интересно, разрешаю своим недостаткам меня победить!

– Думаю, это нормально для ваших лет, мисс Джонс.А бываю я здесь редко, потому что нет времени.

Огромные голубые глаза Мэри алчно заблестели в предвкушении предполагаемого интервью. Судя по ее одержимому виду, меня ожидала лавина вопросов,готовых сорваться с пухлых губ девочки, но пока неуемное любопытство Мэри сдерживалось рамками традиционноговоспитани я. Хотя спустя минуту усилия ее родителей стали разрушаться на моих глазах.

– А почему у вас нет времени? – И без всякого ожидания моего ответа, последовало: – Акак вы думаете, сколько мне лет?

– Я много работаю, – ответил я и, сосредоточенно прищурив глаза, добавил: –Думаю, что вам около двенадцати, – польстил я девчушке, прибавив пару годков (как все меняется у женщин с возрастом!).

– Скоро будет, – радостно крикнула она, бросив осторожный взгляд на Амадея. Тот удивленно склонил набок огромную морду, в его взгляде сквозило легкое недоумение.Мэри тоже это заметила, поэтому сконфуженно уточнила: – Скоро будет… через два года, но разве это много?

– Н ет, конечно. Это вообще доля секунды… в масштабах космоса.

– Вот видишь, Амадей. Я не лгала, только чуть преувеличила.

Пес, похоже, согласился уже привычным для меня «Вуфф». Он, наверное, приготовился и дальшевнимательно слушать нашдиалог, совершенноне подавая признаков нетерпе ния. Очевидно, для него это не было чем-то необычным: его хозяйка явнообладала талантом втягивания потенциального собеседникав активный диалог,мягко игнорируя нежелание возможного оппонента.

В этой хорошенькой девчушке, судя по всему, уже проснулось одно из женских качеств: легко корректировать конкретный факт в выгодную для себя форму. Я взглянув на ее симпатичное личико и понимающе улыбнулся огромным голубым глазам. И тут что-то в моей голове щелкнуло.

Сама того не зная, Мэрипомогла мне в моей бесплодной попытке сфокусироватьсмутны еи расплывчатые подозрения, и неясная картинка обрела четкие очертания. И явспомнил другую, давно умершую, девочку и теперь знал, где искать подтверждение сво ей догадке.

Мои объяснения причин необходимости своего скорого ухода я облек, конечно, в завуалированную форму, заверив, что буду чаще приходить к озеру. Мэри приняла их, чуть нахмурившись, а пес – весьма благожелательно. Будущая музыкальная звезда взяла с меня «честное слово», Амадей тактично промолчал, подав на прощание лапу.

Я торопливо шел по центральной улице университетского городка, названной аллеей Альпийских роз. И это название было совсем не вымышленным – действительно, эта часть парка демонстрировала огромное количество рододендронов. Несмотря на то что период цветения этих удивительных растений уже прошел, их листья еще не затронуло касание осени.

Миновав парк, я вышел на наш Стрэнд. Только если в Лондоне одноименная улица соединяет политическую и деловую части города, то у нас – старую часть Тауэринг-Хилла и кампус.

У второго светофора улица разветвлялась. Пойдешь прямо – Айви-стрит выведет к набережной. Повернув направо, я вышел к торговому центру города. Здесь было все, что требовалось местным жителям: от скобяных товаров и одежды до различного рода салонов и многих развлекательных заведений. Я уже достаточно проголодался, но желание подтвердить или опровергнуть свои подозрения было сильнее голода, да и сверлящее нервное возбуждение не дало бы мне почувствовать вкус еды, а стало быть я мог лишить себя удовольствия. Мне же этого не хотелось: жизнь так коротка… А ланч на некоторое время можно и отложить, зато потом наслаждение от еды будет острее.