Виолетта Горлова - Как пальцы в воде

– Высококалорийного?

– Это уж, как захочешь. Если хочешь здоровой еды – можешь поклевать то, что осталось в кормушке у Бифа. Там семена сафлора, белое сорго, канареечное семя, подсолнечник полосатый, овес, просо, кукуруза, кароб. Ассортимент разнообразный, на любой вкус. И все, заметь, полезное и низкокалорийное. Можешь есть, сколько захочешь. У меня вся кладовая забита этой птичьей радостью.

Чуть подумав, я ответил серьезным голосом:

– Я бы выбрал кароб. Правда, не знаю, что это такое.

– Это плоды рожкового дерева. Судя по Бифу, они вкусные. Должны и тебе понравиться. Мой Бифитер, кстати, очень привередлив в еде. Во всяком случае, избирательнее нас с тобой.

– Хорошо попробую, но позже, – обещающе ответил я, поворачивая голову на шум, доносящийся со стороны вольера. Сытый и, вероятно, довольный попугай скрипел клювом, быстро водя подклювом из стороны в сторону. Затем он зевнул, широко разевая клюв.

– Интересно было бы познакомить мою Клео с Бифом, – улыбнувшись, заметил я, направляясь на кухню. Есть мне пока не хотелось, но сок и чай – это то, что нужно. Вынув из холодильника графин с апельсиновым соком и подумав пару секунд, я все же положил парочку круассанов в электродуховку. Услышав вибрацию мобильного телефона в кармане брюк, я взглянул на часы и мысленно усмехнулся: в девять часов утра мне мог звонить только один человек. Я и впрямь не ошибся и не удивился. Миссис Элизабет сообщила мне, что смерть профессора Биггса произошла по естественным причинам от остановки сердца, ничего криминального в ней не было, хотя, похоже, кража каких-то записей имела место, причем никаких технических улик вор не оставил (надевал перчатки), но факт самого вторжения – разбросанные книги – не скрывал. Но больше – никаких зацепок, если, конечно, эксперт-криминалист тщательно провел свою работу. Возможно ли, что старик, обнаружив пропажу своих записей, не смог этого пережить? Забыв о завтраке, я подошел к окну со стаканом сока в руке. Стоя у окна и взирая на спешащих внизу пешеходов, я думал о профессоре Биггсе. Несмотря на то что старик умер по естественным причинам, мне казалось, что между убийством Лоры и смертью профессора есть связь, хотя никаких логических оснований для такого вывода у меня не было; что ж, возможно, разговор с Полин сможет прояснить нам некоторые моменты.

Я подошел к Фрэнку, который, по-видимому, частично слышал мой разговор, и сейчас посмотрел на меня вопрошающе. Пересказав ему суть состоявшегося разговора, я задумался о мисс Форестье. Странно, все-таки зачем я ей понадобился? С этой девушкой у меня было шапочное знакомство. Может, она тоже решила стать моей клиенткой? Кстати, Фрэнк скептически высказался о моих намерениях поговорить с Полин. Интересно, что же произошло на самом деле с Аланом Биггсом и его записями? Я очень сомневался в том, что полиция сможет узнать правду. Вспомнив одну из наших бесед с Аланам Биггсом, я подумал, что пропавший дневник вполне мог таить в себе компрометирующую информацию на кого-либо. Но была ли она важна для нашего расследования? Профессор занимался научными исследованиями, вряд ли его интересовали французские актрисы, монастырь на Корсике и журналистское расследование мисс Кэмпион… (Спустя отрезок времени и, к сожалению, отнюдь не короткий, я вновь удостоверился в том, что наше абсолютное убеждение в чем-либо может достаточно удлинить и усложнить путь к истине!)

Позавтракав, я вновь возвратился в зону деловой активности Тодескини. Тот все также «играл» на компьютерной клавиатуре, а у Бифа наступил период физической деятельности. Он сидел на месте, энергично размахивая крыльями. Как пояснил Фрэнк, такую зарядку попугай делает несколько раз в течение дня. Хакер прервал свое занятие, и мы обсудили дальнейшие наши действия. Я собирался поехать домой и после обеда встретиться с Полин Форестье, хотя Тодескини так же упорно выступал против этого шага. Не знаю, чего он опасался. Возможно, он был прав, но, в любом случае, даже если предстоящий разговор с девушкой окажется бесполезным – мы ничего не теряем. Зато потом не придется жалеть, что проигнорировал очередные «открытые двери», да и моя интуиция подсказывала, что в этот раз я могу не беспокоится.

– Скажи, какая могла существовать связь между молодой успешной журналисткой и больным, выжившим из ума, стариком? – упорствовал Фрэнк. – Зачем ты на это будешь тратить время?

– А вдруг он ей рассказал компрометирующую информацию о ком-то?