Александр Силецкий - Отпуск с убийцей

Ломтев сидел, сильно ссутулившись, и молчал, точно не слышал вопроса.

- Кстати, - добавил майор, - откуда вы достали яд? Такой препарат нынче редок. Ртуть все же.

Летчик оживился.

- Колька Звязгин где-то раздобыл. Его затея. Я же говорю вам: проходимец, негодяй! Вы сами видите.

Афонов упреждающе воздел указательный палец.

- Я еще не кончил. Все это было только присказкой. А теперь, наконец, пятое - и самое главное! - с торжествующим видом провозгласил он. - Самое очевидное, чего уже вполне достаточно, чтобы отправить вас на скамью подсудимых!.. И крыть вам нечем. Забудем о том, был Звязгин преступником или нет. Пока - забудем. Но сегодня вы при свидетелях покушались на жизнь человека! Просто - человека. И отнюдь не в целях самообороны. Даже если ничего другого у вас нет за плечами - разве одного этого мало?! Ведь вы вдумайтесь: попытка убить!..

- Почему - попытка? - дернулся Ломтев. - Я же - убил его! Наповал!

- Ну, вы и оптимист, скажу я вам!.. Уж так вам хочется!.. Эх, Александр Александрович, вот именно, вот именно!.. Ваша самонадеянность до беды вас и довела, - с укоризной, даже с некоторым состраданием вздохнул майор и повернулся к двери. - Можно, давай! - громко и не без явного удовольствия распорядился он.

И, подперев рукою щеку, начал ждать.

Судорожно стиснув ладони между коленями, скорчившись на стуле, Ломтев дикими глазами смотрел, как медленно открывается дверь.

И в эту самую дверь, словно в кошмарном сне, медленно-медленно - так, по крайней мере, ему показалось! - омерзительно скрипя колесами, начала, ведомая двумя санитарами, въезжать инвалидная коляска, на которой, безвольно откинувшись на спинку, сидел - с перебинтованной головой, в наброшенной на плечи оранжевой куртке, заляпанной спекшейся кровью, мертвенно бледный, но живой Звязгин.

На секунду взгляд его прояснился, вяло скользнул по кабинету и остановился - зорко-равнодушно - на оцепеневшем, на грани обморока, Ломтеве.

- Он!.. - тихо, с мучительной хрипотой в голосе, прошептал санитар.

- Я. - как загипнотизированный, прошептал в ответ пилот. И вдруг вскочил, истошно крича: - Да-да-да, виноват! Все расскажу! Но уберите его! Я не могу!..

Глава 34

В санаторий этим вечером Куплетов отказался возвращаться наотрез.

Да и Невский, по правде говоря, тоже не слишком рвался из города.

Поэтому он, за неимением лучшего, отправился в гостиницу, где его теперь знали и где совсем недавно он уже провел томительных полдня.

На сей раз, когда практически все было закончено, это казенное заведение более не вызывало у него прежних тягостных ассоциаций.

Куплетову же было решительно все равно, где сегодня ночевать, - лишь бы не в санатории.

Однако с массовиком вышла краткая заминка.

В гостинице его совсем не знали и потому резвились, как могли, в жилье отказывая напрочь. Дескать, мы бы рады, разлюбезный гражданин, но все до осени забито, и мест нет. И не предвидится, само собой.

А подходящих интересных документов, как у Невского, Куплетов не имел. И некой суммой, чтобы сунуть ожидаемую взятку да еще и заплатить за номер, тоже не располагал. Облом, короче!..

- Как же так?! - орал Куплетов на весь вестибюль. - У вас же пустота! Нет ни души в гостинице!

- А вот - не ваше дело, - исключительно любезно отвечал администратор. - Сказано - и все! А будете кричать и дебоширить - позовем милицию.

- И хорошо! - восторженно ответствовал Куплетов, в тот миг любивший всю милицию неистовой любовью. - Ради бога! Уж она-то вам покажет!

Пришлось Невскому дозваниваться до майора и объяснять нелепость ситуации.

Афонов в свой черед перезвонил администратору и сделал краткое и очень веское внушение, после чего все моментально и волшебным образом устроилось: администратор подобрел, засуетился и торжественно вписал Куплетова в особую графу почетных постояльцев, которые не только взяток не давали, но и устраивались, так сказать, бесплатно - за казенный счет.

Чтобы обезопасить своих подопечных от каких-либо других накладок, Афонов заявил, что с удовольствием отужинает в компании Невского и Куплетова, и попросил немножко подождать, пока он освободится.

Предстоящий визит столь важной фигуры окончательно потряс администратора, уж и не знавшего теперь, как ублажить еще недавно обхарканных им гостей.

По такому поводу массовик моментально выдал скабрезно-благодарственный стишок:

Хорошо в стране Советов

Жили Невский и Куплетов!

Услыхавши это, администратор несколько оторопело поглядел на Невского.