Дональд Уэстлейк - Дурак умер, да здравствует дурак

– Еще бы не замешан, если доктор Осбертсон знал его, – согласился я.

– А судя по тому, как Уилкс повел себя в обличьи профессора Килроя, когда я упомянул это имя, он тоже знал Косгроува.

– По словам Добрьяка, – продолжал Райли, – Мэтт бедствовал в Бразилии, когда Косгроув разыскал его там. Мэтт знал, что умирает от рака, а Косгроуву надо было ввезти в Штаты полмиллиона долларов и передать их Эрлу Данбару. Данбар пользовался влиянием и мог устроить Косгроуву помилование или амнистию, чтобы тот вернулся домой. Он запросил за это пятьсот тысяч, деньги вперед.

– Слишком сложная махинация, – сказал я.

– На самом деле нет, надо только понять суть. Как бы там ни было, Данбар уже много лет верховодил в этой своей ГПП и сделал из нее благообразный фасад, за которым можно было, не замарав рук, спрятать любые деньги, которые политиканы помельче обычно называют взносами на предвыборную кампанию. Но Данбар поступил умнее: деньги никогда не приходили прямиком к нему, их получала ГПП, а сенатор потом забирал, оставляя ровно столько, сколько было нужно для дальнейшего прозябания организации. Ты видел их штаб-квартиру.

– А что Косгроув?

– Косгроув выдал деньги Мэтту, поскольку тот должен был умереть без малого через год. Дядьке надлежало написать покаянное завещание, оплакать свою неправедную жизнь и оставить все деньги ГПП, дабы она могла продолжать свою самоотверженную деятельность.

– Но дядька их надул, – предположил я.

– До размеров воздушного шара, – ответил Райли. – Сначала прожил пять лет вместо шести месяцев, а потом завещал все деньги тебе.

– Так вот почему Уилкс убил его, – сказал я. – Мэтт отказался от услуг фирмы, и он заподозрил обман.

Райли покачал головой.

– Нет. Во-первых, Уилкс очень хотел, чтобы Мэтт не умер раньше, чем они докопаются до сути этого обмана. Во-вторых, у него нерушимое алиби на время убийства.

– Так это был не Уилкс?

– Определенно нет.

– Но и не братья Коппо, – сказал я. – Если они вообще существуют.

– Существуют, будь спокоен, – ответил Райли. – Только родом они из Канарси, а не из Бразилии. И никогда не имели никакого отношения ни к твоему дядьке, ни к любому другому участнику этой чехарды.

– Однако это живые люди. Наверное, их приплели сюда на тот случай, если я начну рыться в газетных подшивках.

– Да, что-то в этом роде.

– Но зачем было так усложнять дело? Окружать меня всеми этими высокоточными станками?

– Не могли же они явиться к тебе и сказать: извини, мол, ошибочка вышла, денежки-то наши. С одной стороны на Уилкса давил Данбар, а с другой, надо полагать, нажимал Косгроув. А ты на весь свет славишься своим легковерием, вот они и начали плести заговор, импровизируя по ходу дела и стращая тебя всеми доступными способами. По-моему, Уилкс делал это с удовольствием. Ты был прав: он – непризнанный гений лицедейства.

– Кабы я не нашел то письмо в столе дяди Мэтта, то ни о чем не догадался бы, – сказал я. – Подписал бы бумаги, и все.

– До этого едва не дошло, – согласился Райли. – Ты простофиля, Фред.

Такой уж уродился. А простофиля – злейший враг самому себе.

– Я исправляюсь, – подчеркнул я. – Полагаю, за последние несколько дней я кое-чему научился.

– Возможно, – не слишком убежденно молвил Райли.

– Остается последний вопрос, – сказал я. – Кто из них убил дядю Мэтта и Гаса Риковича? Если это не Уилкс, то кто?

– Никто, – ответил Райли. – Они все чисты. Какой им смысл выжидать пять лет? Кроме того, они подозревали его в обмане и надеялись, что он не умрет до выяснения дела.

– Но кто же тогда угробил дядюшку Мэтта?

– Понятия не имею.

– Я думал, все это – звенья одной цепи. Убийство и мошенничество. Но ведь они и хотели, чтобы я так думал, верно? Чтобы свалил все в одну кучу.

– Насколько мы можем судить, никакой связи нет, – сказал Райли. Уилкс и Герти Дивайн просто воспользовались этим убийством, чтобы начать строить козни против тебя.

– О, боже! – воскликнул я, внезапно испытав огромное облегчение. Тогда я знаю, кто это сделал.

Райли с сомнением посмотрел на меня.

– Знаешь?

– Лифтер.

– Кто?

– В дядюшкином доме, – сказал я. – Лифтер вечерней смены.

– Фред, здоров ли ты?

– Совершенно. Послушай. Мэтт дулся в карты с лифтером и, конечно, мухлевал. Совершенно естественно, даже не думая об этом. Но он стал неловок.

Герти и Гас то и дело ловили его, но прощали.

– Ты уверен? – спросил Райли. Сомнения уступили место любопытству.