Галина Романова: Последняя ночь с принцем

— Как это сдал? — и Рита теперь уже непонарошку зевнула.

— Солидным ребятам при погонах и исполнении его и сдал. Те его взяли под арест и почти год продержали под следствием. А потом вдруг… Потом вдруг освободили за недостаточностью улик. Так ладно бы это… Кто-то из коррумпированных чиновников, из тех, что помогли ему выйти на свободу…

Шепнул этому бандюге, кому он обязан годом жизни, проведенным в заточении. И наш большой брат воспылал жаждой мести. Он позвонил мне однажды ночью и поговорил со мной, дав мне год сроку.

— Что он требовал?

— Все! Все до последнего цента, включая этот дом и сад при нем. Короче, он позвонил мне ночью, а наутро… Наутро я уже ехал к нашему общему другу за помощью.

— Но как же так?! — Рита отчаянно заморгала, свет лампочки вдруг начал тускнеть и расплываться, а голос Баловнева приобретать несвойственные ему интонации — снова снотворное… — Эдик не мог согласиться подписать себе смертный приговор. Он же не совсем дурак!

— Не совсем… Но дурак. — Роман закинул ногу на ногу. — Он купился на придуманную мною легенду об усталости и нежелании жить так дальше.

Я цитировал ему Марка Твена, даже, помнится, расплакался. Стучал себе кулаком в грудь и просил освободить от непосильного ига душевной пустоты и одиночества. Хотя, возможно, купился он не только на это. Я пообещал ему огромные дивиденды и даже продемонстрировал счет, открытый на его имя. Там столько было денег! Он не выдержал. Жадность победила. Мы поменялись. Правда, ему многому пришлось учиться у меня, а мне у него. Привычки там, вкусы, пристрастия… Единственный человек, который знал обо всем этом, была моя покойная жена.

Она заметила бы подмену и начала бы бить тревогу, ей пришлось сказать.

— И она согласилась?!

— Она ненавидела меня, а я к ней был совершенно равнодушен. А этот.., — Роман снова пнул Кораблева. — Чем-то пришелся ей по вкусу. Мне кажется, они были счастливы. Потом ей пришлось погибнуть. Следующим должен был быть он, но тут ты!.. Вот кто тебя просил влезать во все это?! Ездить везде, задавать свои дурацкие вопросы! У ментов все сошло гладко с Зинкой. Они списали все на несчастный случай и успокоились! А тут ты!.. Неугомонная ты, Марго! Жила бы и жила себе. Я бы вернулся к тебе уже через пару недель…

— Вернулся?! Так ты не собирался снова становиться собой? — Мысли отчаянно путались, глаза слипались, но ей жутко хотелось дослушать его исповедь до конца.

Уж если умирать, так знать за что…

— Глупая! Зачем мне было возвращаться?! Баловнев Роман Иванович должен был умереть, чтобы все остались довольны! Тот малый жаждал моей крови, он бы ее получил в срок. Через пару дней как раз истекает годовщина нашего с ним соглашения.

И Рома-Эдик бы благополучно скончался к тому времени, даже записку бы оставил, написанную собственноручно. Я упорно подводил окружающих к мысли, что он страдает. Я даже ему звонил от имени отца умершей девчонки.

— Зачем?

— Я все боялся, что он начнет копать, что-то заподозрит и испугается. Я все делал, чтобы запутать следы. Я только и делал, что путал их. А ты, Марго, взялась их распутывать. Ну, зачем?! Зинка, правда, меня узнала. Еще бы ей меня не узнать. У нас с ней одно время был бурный роман. Она, оказывается, глаз с меня не спускала с тех самых пор и знала о моей поездке к Кораблеву, догадывалась о наших игрищах. Приехала следом за мной в ваш гадкий город и давай мне нервы мотать… Я ей говорю, ну подожди, малыш, подожди. А она ревновать вздумала. Я ей объясняю, роман с этой рыжей мне просто необходим. Кораблев любил рыженькую, она утонула. Это как напоминание и все такое. Опять же к другу его съездил, это Эдька настоял. Говорил, что мне тоже необходимо вживаться в образ. А она как вцепилась…

Я вообще-то не хотел ее убивать, но в тот вечер она просто с катушек сорвалась и начала говорить про десять отличий. Все, думаю, пора!.. Опоил незаметно тебя снотворным, а когда ты отрубилась, вышел из квартиры и пошел к ней. Она была так пьяна, что совсем ничего не почувствовала.

— А как же ты дальше собираешься жить? — Это был последний вопрос, который сумела выговорить Рита.

Еще немного, и она уснет, предоставив тем самым прекрасную возможность этому страшному человеку убить их всех. Хоть бы Милевин оказался не таким дураком, как она. Хоть бы забил тревогу. Да разве можно было на него надеяться! Пока будет со своими коллегами огороды городить да в дедукции упражняться, Баловнев их всех поджарит в своем же собственном доме…