Барбара Вайн - Правила крови

Ужас свидетелей катастрофы и неверный свет луны привели к печальному результату: очевидцам показалось, что они видят цепляющихся за опоры людей; эта иллюзия была вызвана причудливыми формами, которые приняло искореженное железо. Ветер смел тринадцать громадных ферм, но в городе не слышали звука падения такой массы железа. Рев бури заглушил все остальные шумы. Вскоре выяснилось, что к разрушенному мосту подплывать ближе опасно. Начальник порта стал у руля, и они поплыли прочь, в темноту, пристально вглядываясь в воду, но не увидели ни ферм моста, ни поезда.

Поначалу все считали, что в поезде было триста пассажиров. При катастрофах предполагаемое число жертв обычно оказывается выше окончательных цифр, но в данном случае погибших оказалось девяносто человек. Водолазные работы начались следующим утром. Удалось найти только одно тело — пожилую женщину, которую выбросило на берег примерно в это же время.

— Интересно, участвовал ли в этом Генри? — размышляет Джуд. — Может, он отправился с одной из лодок? Видел ли людей, цеплявшихся за разрушенный мост — или то, что они приняли на людей?

— Не знаю. То есть Кэролайн Гамильтон не знала.

— Значит, Ричарда Гамильтона не нашли?

— Нет, тела не нашли. Его багаж, маленький чемоданчик с инициалами, выбросило на берег в Броти Ферри вместе с коробкой столовых ножей и вилок, двухфунтовой упаковкой чая, пачкой карточек с зароком о воздержании от пьянства, выпущенных Католическим обществом борьбы за трезвость, и множеством других вещей. По сообщению «Таймс», два джентльмена — их имена не называются — собирались сесть на поезд, но передумали. Вероятно, одним из них был Нантер.

— Кэролайн часто упоминает Генри. Не знаю, откуда ей было известно о его чувствах, но, скорее всего, он отправил ей письмо с соболезнованиями, когда выяснилось, что Ричард погиб. А может, он написал родителям Ричарда. Судьба поезда прояснилась только на следующий день. Генри мог и не знать всех подробностей, пока не увидел газету, уже в Хаддерсфилде.

— Вероятно, первым делом, — говорит Джуд, — он возблагодарил Бога. Должно быть, Генри был потрясен тем, что находился на волосок от гибели.

Да, возможно. Однако он был глубоко привязан к Ричарду Гамильтону, а теперь лишился и сестры, и брата. Джуд спрашивает, почему я уверен, что Генри чувствовал скорбь, а не радость от чудесного спасения, и я отвечаю, что причина в изменении его характера. Потеря Ричарда Гамильтона изменила его к худшему.

Возможно, Гамильтон сдерживал его. Он должен был знать о Джимми Эшворт. Будучи неженатым, целомудренным человеком, прихожанином пресвитерианской церкви Шотландии, он мог уговаривать друга, чтобы тот оставил Джимми и женился. По всей видимости, в викторианскую эпоху считалось абсолютно приемлемым читать другу нотации, и поэтому Гамильтон, наверное, пытался наставить Генри на путь истинный и в какой-то мере добился успеха. Он мог с полным основанием заявлять: «Ты уже преодолел сорокалетний рубеж, и тебе пора остепениться, завести семью». К концу 1879 года Нантер уже познакомился с семьей Бато, и Гамильтон мог считать Оливию подходящей для него партией.

У меня есть фотография Ричарда Гамильтона. Он сидит в кресле, опираясь локтем на бамбуковый столик с пальмой в горшке; на нем мантия и академическая шапочка с плоским квадратным верхом. Он вполне мог быть братом Оливии Бато — или Джимми Эшворт. Очень красивый мужчина с такой же, как у них, светящейся кожей, темными глазами и волосами, правильными чертами лица. У него красивые губы, слишком пухлые для мужчины. Как и Оливия с Джимми, он относился к тому типу, который нравился Генри. Именно внешность Гамильтона делала его привлекательной — как для любви, так и для дружбы. Тем не менее после катастрофы имя Гамильтона ни разу не появляется в дневнике Генри. Записи становятся короче и суше. В своих письмах Нантер тоже никогда не упоминает друга. Ричард Гамильтон, чье тело было погребено в водах реки Тей, исчез из жизни Генри, не оставив следа, словно его в ней и не было. Эта фотография в пергаментной рамке, найденная в одном из сундуков, является единственной памятью о нем — если не считать писем.

В дневнике или блокноте Генри никогда не рассказывает о своих снах. Но ушедший из жизни любимый человек обычно появляется в сновидениях, обещая вернуться или вообще отрицая разлуку. Поэтому, убирая документы в соответствующие папки и коробки, я спрашиваю себя, видел ли Генри во сне Гамильтона, либо такого, каким тот был, либо в образе женщины, а может, видел, как они живут вместе — два врача, два стареющих холостяка. Но скорее всего, ему снилась ревущая за окном буря, разваливающийся и падающий мост, а также объятый пламенем поезд, который летит в воды залива навстречу своей судьбе.