Галина Романова - Огненный шар

Вася сел в глубокое старое кресло, оказавшееся на редкость комфортным. Огляделся. В комнате хлама было меньше, но все равно присутствовал. Какие-то старые засушенные букеты, фотоальбомы в бархатных переплетах. Два старых радиоприемника, наверняка нерабочих.

– Итак, Лада Ивановна, что вы слышали в ту ночь?

– Сначала Ванечка скандалил с Катериной. Он то ли вернулся домой, то ли выходил из дома, точно не знаю, но она его ждала у двери с сумками. Это я видела, потому что выглядывала и в глазок, и из двери. Их я не боялась, знаю-то сколько лет! – Женщина сцепила сухонькие пальчики в замочек, положила на колени, натянув на них домашнее платье мышиного цвета. – Но они меня не видели. Собачились всласть! Катя все с него ключ требовала. Ваня не дал и пошел вниз. А Катя – за ним через какое-то время. Потом это происшествие с Ваней… Оно собрало много зевак, невзирая на поздний час, да…

– Вы видели?

– Нет, нет, я не выходила! Что вы, я не любопытна! И… – еще один взгляд на портрет покойного мужа. – И труслива, простите.

– Так что было потом?

– Потом Катя вошла в квартиру, заперлась. Долго принимала ванну, вода шумела, ужас! – Женщина неодобрительно поджала губы. – Такое расточительство, столько воды лить!.. И вы правы, перегородки у нас здесь никудышные.

– Когда к ней пришел гость? – перебил Вася.

Сиротин утверждал, что был в квартире где-то около двух часов ночи. И Катерина Грищенко на тот момент была уже мертвее мертвого.

– А почти сразу и пришел, как Ваню увезла машина. Я еще не спала. Только укладывалась.

Она расцепила пальцы и нежно погладила покрывало на широком мягком диване, наверное, тоже очень комфортном.

– Слышу, дверь на лестничной клетке Ванина открылась. Она своеобразно открывалась, со странным скрипом. Мог бы и смазать, мужчина же… – еще один взгляд на портрет мужа, полный сожаления и упрека. – Катя с кем-то говорила, потом дверь хлопнула, и голоса переместились сюда.

Женщина обернулась и положила руку на стену.

– Наши комнаты соединены этой вот стеной. Ужасное неудобство! Когда Ваня жил с Катей – было это несколько лет назад – я почти не спала ночами. Они так орали!!! – Женщина покраснела. – Простите…

– Так что с голосами? – Сексуальная жизнь Грищенко в прошлом браке Васю совершенно не интересовала.

– Два голоса. Один принадлежал Кате, второй – незнакомому мужчине. Они спорили. Или даже ругались.

– Предмет спора? Вы не расслышали, о чем был спор?

– О деньгах, конечно! Сейчас все помешаны на деньгах! Катя громко орала о какой-то доле. Фирма… Точно, это слово было. Катя несколько раз повторила.

– А что конкретно о фирме?

– Левая…

– Что?!

– Катя сказала, что фирма левая. Это дословно. И еще она сказала перед тем, как все сильно загрохотало, что тебе, Валера, будет очень плохо. Она, мол, постарается.

– Валера??? – ахнул Вася Климов, у него аж в горле пересохло. – Точно – Валера???

– Не сомневайтесь, молодой человек. Валера, Валера! Так звали моего мужа, – она гневно сжала губы, когда глянула на его портрет в очередной раз. – Я еще подумала тогда, что еще один кобель, и еще один Валера. Простите…

– Понимаю, вы его не видели, но голос? Голос смогли бы узнать, если бы мы провели следственный эксперимент?!

– Ну вот, а я что говорила! – пожаловалась она с недовольной гримасой портрету покойного мужа. – Начинают сначала с разговора, потом – следственный эксперимент! Конечно, я узнаю голос. Его сложно не узнать, густой такой баритон, громкий. И… И кто вам сказал, что я его не видела?! После такого грохота я вскочила с постели! Я – к двери, глянула в глазок, он вышел. Но не сразу. После грохота снова вода лилась. Я еще подумала тогда, что Катя все же уломала этого Валеру. Она всегда была сучкой! Похотливой сучкой!

Взгляд, полный ненависти, скользнул сначала по портрету, потом обратился к стене, соединяющей их квартиры.

– Ваню отправила в больницу, а сама тут же мужика вызвала к себе! Шалава… Простите!

– Вы узнаете его, если…

– Если следственный эксперимент! – возмущенно воскликнула она, брызнув слюной. – Уж поняла, что не отвертеться! Узнаю!

– Вот взгляните, пожалуйста, – Вася разложил веером фотографии на диване сбоку от нее. – Может, кто-то покажется вам знакомым?

– Он! – гневно ткнула она пальцем в одну фотографию и следом перевела взгляд на своего мужа, запечатленного в портрете. – Такой же мордастый, как и мой!..

– Сан Саныч!!!

Климов влетел в кабинет, едва не сорвав дверь с петель. Востриков аж вздрогнул и назвал его чокнутым.