Леонид Словин - Жалость унижает ментов и бандитов

Игумнов и Карпец вылетели с двух сторон.

- Милиция!

Несмотря на запрет, Карпец успел для порядка применить пару приемов контактного каратэ.

Мусу повернули лицом к стене Бюро пропусков. Заставили раздвинуть ноги. Ошмонали. Сунули в машину.

" Кто-то обязательно должен быть крайним в этой жизни, Муса..."

МУСА

Разговаривали в кабинете Игумнова.

Каталу посадили на стул в средине комнаты. Муса - неохватный в плечах и в талии - расстегнул куртку. Спустившиеся полы прикрыли огромные, как столбы , ляжки.

Муса теперь интересовал не только как свидетель по делу серийных убийц.

Конец нити к неизвестному охраннику КГБ, стрелявшему на перроне, можно было проследить отсюда.

" От телохранителя Джабарова к самому Джабарову, к гостю с Кипра Романиди, одновременно - к Волоку, который его привез..."

Игумнов начал непосредственно с официальной причины, по которой Муса оказался в отделе.

- Почему ты не являлся по повесткам?

- Я не получал, начальник!

- Их отправляли почтой!

- На фабрику! Но я там не бываю!

Кроме Игумнова и каталы в кабинете находился Качан.

Борька тоже подкинул вопрос:

- А письма?

- Я получаю на Главпочтамте...

- Мы и на Главпочтамт посылали! До востребования... - Старший опер незаметно взглянул на часы.

С минуты на минуту должна была позвонить механик Динка - преданная Веркина наперсница, вызвать в камеру хранения. Это означало, что мать Верки уехала и квартира свободна.

Они встречались все на той же остановке против дома.

- Клянусь, начальник... - фальшиво возмутился Муса.

- Вот постановление о приводе в прокуратуру. Читай... - Игумнов достал бумагу.

Муса читать постановление отказался.

- Я верю, начальник.

- Сейчас поедешь в прокуратуру. На очную ставку. Знаешь, о чем пойдет речь?

- Насчет кольца? - Кольцо одной из убитых женщин от убийцы перешло к кавказу.

- Да. Не испугаешься сказать, как все было?

- Обижаешь, начальник! - Муса уже вставал. - Поехали. Хочешь, начальник... Я приеду после очной ставки. Расскажу, как все было...

Игумнов задержал его. Он надеялся с его помощью узнать кое-что о Джабарове.

- Куда ты спешишь, Муса? Вроде нигде не работаешь...

- Устраиваюсь, начальник.

- А вообще? Что делаешь? Например, сегодня с утра. Во сколько ты поднялся?

- Рано, начальник.

- А лег?

- В три... - Кавказец смутился.

Крутые эти парни при каких-то обстоятельствах, но, как правило, всегда только наедине иногда превращались в доверчивых больших ребят.

- Ночевал дома?

- В гостинице.

- И что делал с утра?

- Ну, съездили на Цветной бульвар, на рынок. Покушали... - Эти всегда только "кушали" - не "ели".

- Потом?

- Поехал на Центральный телеграф. - Муса убрал полы куртки с жирных колен.

- А дальше?

- Что дальше? - Кавказец пожал плечами. - Шел по улице. Там - вы!..

Муса не обмолвился о том, что его задержала милиция в "Аленьком цветочке", а потом он бежал из милицейской машины у Центрального телеграфа.

Не хотел наводить на хозяина кафе.

Игумнов спросил как бы между прочим:

- К Сергею Джабарову заходил?

Муса не удивился тому, что его спросили об "Аленьком цветочке". Повидимому подобное предполагал.

- Нет. Не заходил. - Он мог только догадываться, насколько вокзальные менты в курсе дел его хозяина.

- Когда ты его в последний раз видел?

Муса помялся. Говорить о хозяине для него как телохранителя Джабарова было некорректным и даже опасным.

- Недели четыре...

- Ты видел его в кафе?

Муса припомнил:

- Домой к нему заезжал...

- А что потом?

- Он просил кое-куда съездить. Я поехал.

- Далеко?

- Сначала на Центральный - привезти помидоров...

Муса отыскал взглядом глаза Игумнова - хотел показать, что говорит искренне. Между охотником и дичью на каком-то этапе тоже возможно взаимоуважение.

- А дальше?

- За поехал за паркетчиками. По дороге - в магазин. Заказать фирменных салфеток..

- Что они там, в магазине, изготовляют их?

- Не изготовляют, но...

Каждый шаг чужой преступной инфраструктуры в столице был абсолютно незаконен, связан с мошенничеством, со взятками, рэкетом. Почему или за что магазин обязан был обеспечивать мафиози салфетками...

- Потом?..

- А чего потом? - Муса покрутил головой, похожей на средний величины казан для плова. - Джабаров- сам по себе, а я сам по себе, начальник!

- Ты его еще видел в тот день?

- После этого? Нет.

- Это как же?

- Когда я вернулся, дверь была заперта. Никого в квартире не было.