Михаил Соколов - Хищник

Я управился со всем минут за двадцать, и вот уже летел в своем белом и прекрасном "форде" к особняку полковника, расположенного на высоком месте у Волги и с видом на оную. На ходу закурил сигарету, ветерок из открытого окна несколько освежил, я почувствовал, что оживаю и тут вспомнил о пиве в бардачке, что вообще привело меня в хорошее настроение.

Когда я привез Аркадия в дом полковника Конева, первый день вообще прошел в какой-то кутерьме. Потом все как-то уладилось. Я с грузовиком и техниками приехал ещё утром, техники рыскали по саду, взращивая меж кустов телекамиры. Изображения должны были приниматься в помещении охраны, где круглосуточно стали дежурить похожие друг на друга мужики. Я принимал во всем деятельное участие. Кроме того, оставался обедать, шутил почтительно с Татьяной Сергеевной, расцветавшей в моем присутствии и несколько небрежно с Марго, которую больше занимала возможность шокировать семейство вольностью обращения с таким знаменитым гостем, как я, чем все, самые занимательные городские события. Разговор между тем крутился возле обзорных полей, слепых точек, которые следовало исключить дополнительными телекамрами, но общий вывод был таков: осторожность необходима и правила внутренней безопасности соблюдать надо, раз в городе наблюдается опасность для всего клана Куницинских родственников. Именно в этом направлении надо было напрячь все усилия, сконцентрировать волю и не позволить никому в городе, даже мысленно посягать на устаявшееся.

Аркадия же сюда решили поместить по нескольким причинам. Во-первых, за городом жизнь хоть чем-то и легче, но в случае крупномасшатабных неприятностей, помощь может прийти не вовремя. Во-вторых, некоторые необсуждаемые нюансы условностей, почему-то не позволили поселить наследника со своей молодой мачехой. Во-третьих, этого не хотели супруги Коневы, что сразу перевесило возможные доводы "за".

Я приехал рано, так что пришлось ждать все семейство, по раз и навсегда устоявшемуся расписанию выходившая к столу в половину восьмого. Но я времени не терял, благо знал, где в столовой находится бар.

Завтракали на веранде. Татьяна Сергеевна, несколько лет как осознав умом, что иметь деньги, а главное, тратить их уже не только не карается законом, последнее время развернулась в полную силу. Муж ей не мешал, справедливо полагая, что её масштабы так и остались социалистическими, и размах трат не выйдет за рамки новой мебели, одежды, машины. Так, собственно, и происхозошло, и приходилось лишь привыкать к появляющимся и вновь исчезающим креслам, люстрам, столам и кроватям. Машин же супруга сменила за последний год всего две, и в гараже, ещё не проданный "Опель-кадет" стоял рядом с розовым "Мерседесом".

На веранде недавно был закончен "косметический ремонт", как объясняла Татьяна Николаевна, все лакированно блистало, мебель была плетенной, легкой, коричневой и только красным полированным деревом была покрыта столешница большого круглого стола. Все, в общем-то, было приятно глазу, а яркое солнце, треньканье утренних птичек в саду и свежий влажный воздух, вливающийся через широко раскрытые высокие стеклянные окна-двери особенно развлекали.

Татьяна Сергеевна поздоровалась со всеми сердечно, хоть и сдержано, как приличествует даме, и отвлекалась, как всегда, делая замечание по поводу внешнего вида только входившей заспанной Марго, внезапно разцветшей улыбкой: увидела меня. Сегодня их интимный семейный уют (разбавленный Аркадием, разумеется) вновь был нарушен; рядом с Татьяной Сергеевной, отодвинув на одно место Веру, старшую дочку Коневых, сидел я. Я махнул рукой входившему Аркадию, подмигнул Марго и все - не прерывая изыскано-светскую беседу: да, погода нынче великолепная, да, на пикник выехать просто необходимо, это следует обсудить со Станиславом Сергеевичем ("где-то он задерживется?" "Помилуйте, сейчас семь тридцать четыре, через минуту будет". "Вот и прекрасно!"), с пикником могут, правда, возникнуть сложности...

- Доброе утро, товарищ полковник!

Полковник Конев вошел и удивился, увидев меня так рано. Поздоровался со всеми и, продолжая недоуменно поглядывать на меня, не прерывавшего общения с хозяйкой дома и игнорирующего рвущуюся ко мне из собственного платья Марго.

- Что случилось? - с присущей ему солдатской прямотой спросил полковник Конев, и я, только на секунду замявшись, ответил:

- Кажется, вновь началось.

Полковник Конев мгновенно все поняв, обвел глазами насторожившееся семейство и замершую с подносом горничную Наташу, ровесницу Веры (тоже что-то понявшую). Полковник Конев, видимо, раздумывал, стоит ли продолжать при всех разговор. Но решив, что такой опытный человек, как я и сам знает, о чем можно и о чем нельзя говорить при непосвященных, все-таки, спросил: