Сергей Владимиров - Пожинатель горя

— Когда это случилось? — поинтересовался я.

— Три года назад, но мне кажется, что это было вчера. И все это время мы на дух друг друга не переносили, хотя и работали вместе.

— В то время он уже был управляющим «Миллениума»?

Фирсов покачал головой:

— Нет. Он возглавлял какую-то сомнительную фирмочку, занимающуюся организацией эстрадных шоу и конкурсов красоты. Частенько под такими вывесками отмываются деньги, а все эти мисс и первые раскрасавицы позже развлекают в постелях толстосумов. Кристине повезло, что ее не постигла та же участь.

— Она познакомилась с Ланенским тогда?

— Вот именно. Моя дочь была очень красивой девушкой. И очень развитой. С детства — хореографические студии, бальные танцы… А в голове одна блажь — хочу стать моделью. Насмотрелась на всяких гламурных шлюх. Само собой, я был против. Будто неясно, что все эти богемные тусовки — сплошь дрязги, грызня и блядство. Стоило быть тверже и настоять на своем, однако этим я боялся оттолкнуть дочь. Наталья часто болела и занималась больше своим здоровьем. Кристина всегда считала меня недалеким воякой, а мать слишком приземленной. Непререкаемым авторитетом для нее стала тетка.

— Алевтина Семеновна?

— Других у нас нет. — Фирсов неприязненно поморщился, и это не укрылось от меня. — Она умеет нравиться, говорить то, что окружающие хотят услышать. Это Алевтина вбила в голову нашей дочери мысль, что такой привлекательной девушке не дело прозябать в безвестности. Она сама мечтала о чем-то подобном в юности, да ничего из этого не вышло. Своих детей она не имеет, вот и решила реализовывать свои материнские инстинкты через племянницу. Надо сказать, в этом она преуспела. Поначалу Кристина во всем стремилась походить на тетку: и манерами, и речью. Некоторые даже думали, что они и есть мать и дочь, настолько были похожи.

Владимир Михайлович мрачно замолчал. Иногда по его тяжелому красноватому лицу пробегала тень сомнения, стоит ли откровенничать, посвящать в семейные тайны человека постороннего. За дверью, переминаясь на опухших больных ногах, таилась Наталья Семеновна.

— Заходи, чего уж там, — позвал Фирсов. — Мы разговариваем о твоей сестре.

— Ты всегда был к ней несправедлив, Володя, — произнесла та, входя на кухню. — Ты забываешь, как много она для нас сделала. Тот достаток, в котором мы живем сейчас…

Фирсов зарычал.

— Деньги… В твоих бухгалтерских мозгах только деньги. Она отняла у нас дочь, ты понимаешь это, в конце концов, или нет? Это с подачи твоей сестры Кристина отправилась на тот самый конкурс красоты. Это знакомец твоей сестры грязно приставал к нашей дочери и обещал золотые горы, если она с ним переспит. Это твоя сестра, вместо того чтобы заступиться за свою любимицу и раз и навсегда поставить Ланенского на место, сделала его генеральным директором, а его порочного сыночка — менеджером. За какие такие заслуги, ведь они не виделись больше двадцати лет? Кстати, сыщик, нынешняя подстилка Карабаса получила призовое место лишь за то, что приглянулась ему и не отказала. Окажись Кристина сговорчивей, титул Мисс был бы ее.

— Ваша дочь была знакома с Ингой? — догадался я.

— Ничего общего между Кристиной и этой безмозглой куклой быть не могло, — отозвался Владимир Михайлович. — Они виделись всего один раз на том конкурсе. Инга хотела зацепить богатого любовника, наша дочь желала большего. И всему виной — твоя сестра, Наталья. Если бы не ее влияние, не было бы этих бредовых мыслей о подиумах, показах, контрактах, славе. Все было бы по-другому. И может быть, не закончилось так… так…

Совсем неожиданно этот сильный, прекрасно держащий себя в руках человек издал хриплый горловой звук, зло, ненавистно провел ладонью по глазам и щеке. А некрасивое болезненное лицо его жены вдруг разгладилось, блаженно просветлело. И она обратилась ко мне, отбросив былую чопорность, откровенную неприязнь:

— Кристиночка добилась, чего хотела. И она была счастлива. Она все-таки получила очень выгодную работу за границей и показывала моды в Париже, у самого… — Мать назвала имя знаменитого французского кутюрье, но для меня он был обычным педиком и никакой восторженности не вызывал. А потом она с какой-то торжественной маниакальностью поведала, что Ланенский действительно повел себя очень непорядочно по отношению к Кристине и что она, Наталья Семеновна, тоже осуждала его, даже ненавидела, но именно на том конкурсе их дочь заметил представитель известного модельера и, несмотря на то что девушка не заняла призового места, дал ей путевку в жизнь. И это была сама Судьба.