Анатолий Степанов - Парад теней

- Ты смотри, смотри!

Было на что смотреть. Небрежно разбросанная по семи малым холмам, прекрасная Москва была чуть внизу и уходила вдаль без конца и края. Сверкали позолоченные купола храма Христа Спасителя; неподвижно летал над землей явившийся из детских снов Кремль; вырванные подсветкой из общего ряда, рафинадно сверкали в чистоте и покое высотные дома; переливалась разноцветьем отраженных огней Москва-река.

- Воланд, - вдруг сказал Михаил Семенович.

- Что? - недовольно не поняли его.

- Ты, как Воланд перед отлетом из Москвы навсегда, осматриваешь свои владения.

- Похвально, что деятели поп-бизнеса знакомы с классической литературой, и, не скрою, весьма приятно, что ты соотносишь меня с Воландом. Но ты глубоко ошибаешься в одном: отлетать из Москвы навсегда я не собираюсь ни в коем разе. - Тот, кто его ждал, замолк на миг, а затем резко спросил. Почти как у связанного клоуна: - Ты подумал?

- Думай не думай - сто рублей не деньги, - расхожей народной мудростью откликнулся уже малость оклемавшийся Михаил Семенович.

- Так ты думал или не думал? - Фольклорный юмор здесь, судя по всему, не принимался.

- Думал, думал, - поспешил успокоить собеседника Михаил Семенович. Но мне неизвестны ваши теперешние условия.

- Условия прежние.

- Побойтесь бога! Не слишком ли жирно - любая половина?

- Не слишком.

- Ваш навар очевиден. А мой?

- Твой навар - полная гарантия твоей безопасности и анонимности. И освобождение тебя от всяческих обременительных забот.

- Не понял насчет забот, - настороженно признался Михаил Семенович.

- За тобой остаются только кадры, их поиск и подготовка. Вся организационная работа переходит к нам. Хватит любительщины.

- То есть полное отстранение меня от дел.

- Только от тех дел, с которыми ты плохо справляешься.

- Надеюсь, я буду в курсе финансовой части нашей, так сказать, сделки?

- Мы будем представлять тебе всю документацию по расчетам.

- И наш союз будет скреплен соответствующим договором?

- Непременно. Но учти: обнародование, если так можно выразиться, этого договора, а оно последует, если ты начнешь б..довать, - твоя могила.

- Уж это-то я учитываю в первую очередь.

- Да?

- Когда?

- Что - когда? - на этот раз не понял Михаила Семеновича тот, кто его ждал.

- Когда подпишем договор?

- Через три дня.

- Почему не завтра?

- Необходима контрольная проверка отдельных деталей.

- Касающихся меня, - продолжил за собеседника Михаил Семенович.

- Касающихся дела.

- Что ж, доверяй, но проверяй, - согласился Кобрин и неожиданно спросил: - Мешок - для меня спектакль?

И за самонадеянную бесцеремонность тотчас получил по лбу.

- Много чести. Я просто соединил приятное с полезным.

- Что приятное, а что полезное? - решил уточнить Михаил Семенович.

Тот, кто его ждал, ответил:

- Все полезное - приятно. Ну и как тебе Москва сверху? Хороша?

- Хороша, хороша, - ворчливо подтвердил Михаил Семенович, и тот, кто его ждал, все понял:

- Вниз хочется? - И, не дожидаясь ответа, громко крикнул: - Вниз!

Колесо сделало пол-оборота, и они были спущены вниз. На скамейке сидел связанный. Взгляд его был вял и равнодушен, как у засыпающего судака. Тот, кто его ждал, резким движением сорвал пластырь со рта у клоуна и, присев на корточки так, чтобы глаза в глаза, проникновенно спросил:

- Да?

- Да, - как бы выдохом ответил связанный.

- Ты со своими шестерками кинул нас на сто пятьдесят тысяч зеленых. Да?

- Да.

- В течение пяти дней ты возвращаешь эти сто пятьдесят и еще пятьдесят в счет погашения долга за нашу упущенную прибыль. Да?

- Да.

- Мамой клянешься?

* * *

Александр Иванович Смирнов стоял в дверях террасы и с интересом рассматривал темно-синее лакированное чудо за штакетником. "Гранд чероки" перестал нежно урчать, и с водительского места одним движением, похожим на элемент гимнастического упражнения на коне, выбросил себя жизнерадостный Сырцов:

Папа вышел на крыльцо

Почесать свое... лицо?

Но Смирнов был слишком поглощен благоговейным созерцанием мощного механического зверя, чтобы искать остроумный ответ на амикошонское приветствие.

- Ну, зверюга! Ну, красавец! Третий раз его вижу, и третий раз сердце замирает. Мне бы его под задницу лет двадцать пять тому назад!

- Здравствуйте, Александр Иванович! - пропел Сырцов.

- Здорово, Жора. Что так долго?

- Ксения в дому?

- Уж полтора часа как.

А вот и Ксения.

- Гость - говно, не бывал давно! - выглянула она из-за спины Смирнова.