Анатолий Степанов - Парад теней

- Приехала! И с футболистом! - Она промчалась через столовую, ворвалась в кабинет-спальню и здесь доложила нормальным голосом: Приехала.

- И с футболистом, - любуясь ею и улыбаясь, ласково подначил Дед.

- И с футболистом, - задорно подтвердила она.

- А вот футболист нам и вовсе ни к чему, - грустно протянул Сырцов.

- Иди, иди! - приказал Дед.

- Да вы что? - возмутился Сырцов. - Человек только что вошел в свой дом. Пусть хоть расположится, помоется, поест. Через час, не ранее, Александр Иванович.

- И то правда! - Смирнов и сам удивился своей ретивости: - Ишь, как завелся, старый дурак!

- Давайте пульку распишем для препровождения времени, - предложила Ксения коварно, ибо была великим докой в преферансе.

...Проигравшийся Сырцов нажал на кнопку у Дарьиной калитки через час. Еле слышно звучал в доме звонок. Накинув на плечи павловопосадский платок до земли, на крыльцо вышла Берта Григорьевна. Увидела человека за забором, не узнала и неспешно двинулась по керамической дорожке к калитке - выяснять у незнакомца, кто он такой есть и почему людей обеспокоил. Но Сырцов опередил ее: она еще не приблизилась, а он уже говорил:

- Здравствуйте, Берта Григорьевна. Меня зовут Григорий Петрович Сырцов.

- А меня зовут Берта Григорьевна, - довольно грубо отбрехнулась Берта. - Ну и что?

- Я знаком с Дарьей Васильевной и хотел бы с ней побеседовать.

- Но захочет ли она беседовать с вами?

- А вы доложите ей и узнаете, - осадил домоправительницу Сырцов.

Рыцарским плащом взвился павловопосадский плат - так резко повернулась Берта Григорьевна и направилась к дому. Сырцов ждал минуту, не более. Она воротилась на крыльцо, нажала там на что-то, и калитка распахнулась:

- Заходите!

Она отодвинулась, пропуская его в дверь, и пошла вслед за ним. В холле распорядилась:

- Идите по лестнице наверх. Вторая дверь. Дарья Васильевна в музыкальном салоне.

Константин Ларцев делал вид, что все как надо: демонстративно развалясь в кресле, он невидяще смотрел в телевизионный экран. Даша напряженно, как девочка семидесятых при приеме в пионерки, стояла посреди обширной комнаты.

- Здравствуйте, - сказал Сырцов с двумя легкими полупоклонами.

Дарья рывком двинулась к нему навстречу и протянула ему руку. Сырцов пожал сухую длинную ладонь - несильно. Константин выбрался из кресла, сказал равнодушно-вежливо:

- Здравствуйте, Георгий. Как ваши дела?

- Идут помаленьку. Вот приехал с Дарьей Васильевной побеседовать.

- Один на один?

- Хотелось бы, - честно признался Сырцов.

- Вероятно, удобнее будет, если я уйду?

Дарья в ужасе оглянулась на него и взмолилась рванувшимся голосом:

- Костя, не уходи!

Он подошел к ней, погладил ее по плечу и невесело сказал:

- Вот сейчас я окончательно понял, что мне следует уйти.

- Тогда уходи! - закричала Даша. - Сию же минуту уходи!

Тоскливым взглядом пожалев ее, Константин обратился к Сырцову:

- Я часок погуляю и вернусь.

- Не сочтите за труд взять с собой на прогулку Берту Григорьевну, - то ли приказал, то ли попросил Сырцов.

Константин покорно прошел к двери и, перегнувшись через перила, позвал:

- Берта Григорьевна, можно вас на минутку?

Берта легкой девочкой взлетела по ступеням и вместе с Константином зашла в музыкальный салон. Глянула на Дарью. Та стояла, отвернувшись ото всех, у окна и смотрела неизвестно куда.

- Я собираюсь на часовую прогулку, Берта Григорьевна. Не составите ли вы мне компанию? - предложил Константин.

Берта снова глянула на Дарью, продолжавшую неподвижно стоять у окна. Не дождавшись какой-либо реакции хозяйки, она, зачем-то страстно вздохнув, объявила всем:

- С наслаждением, Константин. С таким мужчиной - хоть на край света. Сделайте одолжение, подождите меня минутку. Я только брюки и кроссовки надену.

Когда внизу хлопнула входная дверь, Сырцов подошел к замеревшей у окна Дарье. Вместе понаблюдали, как Берта и Константин, неторопливо беседуя, вальяжно плыли к калитке, потом по улице и исчезли постепенно за чужими заборами. Сырцов тихо и тревожно позвал:

- Дарья.

Она резко обернулась:

- Слушаю вас, Георгий.

- Давайте сядем, а? - предложил он.

- Не могу, - призналась она. - Не могу. А вы садитесь.

Он не мог позволить себе удобно расположиться в кресле. Он сел на табуретку и спросил как можно безразличнее:

- Где ваше красное пальто, Даша?

- Я подарила его. - Она уже не стояла; она, сжав перед собой в замок худые ладони, нервно ходила от окна к двери и от двери к окну.