Анатолий Степанов - Парад теней

- К Никитским воротам, - сурово распорядился Михаил Семенович. - К китайцам. Первая встреча у меня там в половине десятого.

...Лимузин влез на тротуар в устье Малой Бронной. Выбравшись на волю, Михаил Семенович обернулся. Славик и Артем вопросительно смотрели на него. А если бы к Ляльке заехал, то не на него бы смотрели, а меж собой переглядывались бы, паразиты.

- Здесь быть через полтора часа. А пока - свободны, - сказал Кобрин и деловито зашагал ко входу в ресторан.

Его знали здесь, любили его щедрые чаевые. Швейцар благоговейно снял с него пальтецо. А у дверей в зал уже ждал в полупоклоне его персональный официант, в сияющей улыбке обнажая верхнюю челюсть в золотых коронках.

Михаил Семенович пил слабенькое китайское вино, заедая побегами бамбука. Кушал королевские креветки, заглатывал черные яйца, усердно и не торопясь, расправлялся с вырезкой. Насытившись до отвала, принял хорошего коньячку, запивая кофейком. Из своего угла с бессмысленным любопытством Кобрин рассматривал публику, стараясь не думать о предстоящем истинно деловом свидании.

Ровно в одиннадцать он вышел из ресторана. Автомобиль покорно ждал его. Артем, стоявший на тротуаре, распахнул дверцу. Михаил Семенович, покряхтывая, удобно раскинулся на шелковистой коже.

- А теперь куда? - спросил Славик. Без "Михаила Семеновича", без почтения. Обиделись, значит, что он их в ресторан с собой не взял.

- А теперь, Славик, дорогой ты мой, покатай нас с Артемом по набережной, чтобы ровно в двенадцать быть у входа в Парк культуры. Будь так добр, - обходительно и ласково попросил водителя хозяин.

- Сделаем, Михаил Семенович, в лучшем виде исполним, - горячо откликнулся на его расположенность Славик.

Кобрин глядел на пробегавшую мимо полоску воды за парапетом в надежде на то, что вода должна успокаивать. Кремлевская набережная, Котельническая, Краснохолмская, Крутицкая, Симоновская. Взобрались на Автозаводский мост и побежали в обратную сторону по другому берегу. И опять: Даниловская, Павелецкая, Дербеневская. За Крутицким мостом оторвались от Москвы-реки и помчались вдоль водоотводного канала. Поуже здесь, поуютнее. Шлюзовая, Озерковская, Кадашевская... По Якиманской мимо стрелки опять выкатили к Москве-реке. Взобрались на Крымский мост, у Зубовской развернулись и прибыли на пустынную стоянку у парадных ворот Парка культуры. Славик лихо затормозил и повернулся к Михаилу Семеновичу, который, взглянув на часы, похвалил:

- Точно. Спасибо тебе, Славик.

И вылез из машины. Артем тут же возник рядом, ибо от ворот решительно шагали в их сторону двое в черных плащах до пят. И никого больше вокруг. Только эти двое. Артем незаметно вытащил из сбруи пистолет и спрятал руку с пистолетом в карман куртки. Двое, не дойдя до них метров пять, остановились, как по команде. Один в усах, другой без усов, наверное потому, что старше. Старший вежливо поинтересовался, глядя на Кобрина:

- Михаил Семенович?

- Да, - стараясь, чтобы получилось четко и волево, подтвердил Михаил Семенович.

- Прошу, - сказал старший и приглашающе указал рукой на арку ворот.

- Я с вами, Михаил Семенович, - твердо заявил Артем.

- Нет, - не глядя на Артема, сказал старший.

- Нет, Артем, - извинительно повторил за ним Михаил Семенович. - Ждите меня здесь. Через часик-полтора я вернусь.

И посмотрел на старшего: так ли? Старший на его взгляд никак не отреагировал.

Повторил только:

- Прошу.

Кобрин - в центре, плащи - по бокам. Трое в ногу шагали к черной дыре ворот. И скрылись в них. Артем поднял брови, посмотрел на Славика, сплюнул на асфальт и растер плевок ногой.

Когда по ступеням спустились на в кирпичной крошке землю, Михаил Семенович, на ходу осматриваясь, недоуменно полюбопытствовал:

- Куда мы идем?

- Вас ждут у большого колеса обозрения, - объяснил старший, после чего опять зашагали в молчании. Парк был давно закрыт, и ни души не было в аллеях, на площадках, на набережной. Слева - кусты, справа - марсианские черные сооружения аттракционов. Миновали пруд, извилистой дорожкой пробрались сквозь геометрически - прямоугольниками и треугольниками расположенные жесткие кусты и вышли к ограде, за которой была неохватная глазом бетонная нога большого колеса. Через калитку проникли за ограду. Тот, кто его ждал, поднялся со скамейки и, не вынимая рук из карманов кожаного пальто, сказал:

- Здравствуй.

- Здравствуй, - эхом отозвался Михаил Семенович.

- Извини и потерпи уж, пожалуйста, минут пяток. Я тут одно небольшое дельце должен завершить, - вежливо сказал тот, кто его ждал, возвратился к скамейке и присел рядом с человеком, странно напоминавшим Кобрину одного безрукого нищего в подземном переходе. Старший нежно тронул Михаила Семеновича за локоток и кивком указал на скамейку напротив. Вдвоем и уселись. Усатый перетаптывался рядом. Михаил Семенович вздохнул и от нечего делать присмотрелся к мирной парочке, сидевшей напротив. Понял, что не безруким нищим был тот человек, просто у него руки связаны за спиной. Ни от кого не скрываясь и потому не понижая голоса, тот, который его ждал, спросил связанного: